какъ черныя верхушки деревьевъ качались, рисуясь на звѣздной лазури, какъ хмурились лохматыя „стрѣхи“ стоявшихъ кругомъ двора строеній, какъ синяя мгла разливалась по землѣ вмѣстѣ съ тонкимъ золотомъ луннаго и звѣзднаго свѣта. Но вотъ уже нѣсколько дней онъ засыпалъ подъ какимъ-то особеннымъ, чарующимъ впечатлѣніемъ, въ которомъ на другой день не могъ дать себѣ отчета.
Когда дремота все гуще застилала его сознаніе, когда смутный шелестъ буковъ совсѣмъ стихалъ, и онъ переставалъ уже различать и дальній лай деревенскихъ собакъ, и щелканье соловья за рѣкой, и меланхолическое позвякиваніе бубенчиковъ, подвязанныхъ къ пасшемуся на лугу жеребенку,—когда всѣ отдѣльные звуки стушевывались и терялись, ему начинало казаться, что всѣ они, слившись въ одну стройную гармонію, тихо влетаютъ въ окно и долго кружатся надъ его постелью, навѣвая неопредѣленныя, но удивительно пріятныя грезы. На утро онъ просыпался разнѣженный и обращался къ матери съ живымъ вопросомъ:
— Что это было… вчера? Что это такое?..
Мать не знала, въ чемъ дѣло, и думала, что ребенка волнуютъ сны. Она сама укладывала его въ постель, заботливо крестила и уходила, когда онъ начиналъ дремать, не замѣчая при этомъ ничего особеннаго. Но на другой день мальчикъ опять говорилъ ей о чемъ-то, пріятно-тревожившемъ его съ вечера.
— Такъ хорошо, мама, такъ хорошо! Что же это такое?
Въ этотъ вечеръ она рѣшилась остаться у постели ребенка подольше, чтобы разъяснить себѣ странную загадку. Она сидѣла на стулѣ, рядомъ съ его кроваткой, машинально перебирая петли вязанья и прислушиваясь къ ровному дыханію своего Петруся. Казалось, онъ совсѣмъ уже заснулъ, какъ вдругъ въ темнотѣ послышался его тихій голосъ:
— Мама, ты здѣсь?
— Да, да, мой мальчикъ…
— Уйди, пожалуйста, оно боится тебя и до сихъ поръ его нѣтъ… Я уже совсѣмъ было заснулъ, а этого все нѣтъ…
Удивленная мать съ какимъ-то страннымъ чувствомъ слушала этотъ полусонный, жалобный шопотъ… Ребенокъ говорилъ о своихъ сонныхъ грезахъ съ такою увѣренностью, какъ будто это что-то реальное. Тѣмъ не менѣе, мать встала, наклонилась къ мальчику, чтобы поцѣловать его, и тихо вышла, рѣшившись незамѣтно подойти къ открытому окну со стороны сада.
Не успѣла она сдѣлать своего обхода, какъ загадка разъ-
