за тучами, слѣпой мальчикъ прислушивался къ этому рокоту съ благоговѣйнымъ испугомъ, и сердце его расширялось, а въ головѣ возникало величавое представленіе о просторѣ поднебесныхъ высотъ.
Такимъ образомъ, звуки были для него главнымъ непосредственнымъ выраженіемъ внѣшняго міра; остальныя впечатлѣнія служили только дополненіемъ къ впечатлѣніямъ слуха, въ которыя отливались его представленія, какъ въ формы.
По временамъ, въ жаркій полдень, когда вокругъ все смолкало, когда затихало людское движеніе, и въ природѣ устанавливалась та особенная тишина, подъ которой чуется только непрерывный, безшумный бѣгъ жизненной силы, на лицѣ слѣпого мальчика являлось характерное выраженіе. Казалось, подъ вліяніемъ внѣшней тишины изъ глубины его души подымались какіе-то ему одному доступные звуки, къ которымъ онъ будто прислушивался съ напряженнымъ вниманіемъ. Можно было подумать, глядя на него въ такія минуты, что зарождающаяся неясная мысль звучать въ его сердцѣ, какъ смутная мелодія пѣсни.
Ему шелъ уже пятый годъ. Онъ былъ тонокъ и слабъ, но ходилъ и даже бѣгалъ свободно по всему дому. Кто смотрѣлъ на него, какъ онъ увѣренно выступалъ въ комнатахъ, поворачивая именно тамъ, гдѣ надо, и свободно разыскивая нужные ему предметы, тотъ могъ бы подумать, если это былъ незнакомый человѣкъ, что передъ нимъ не слѣпой, а только странно сосредоточенный ребенокъ съ задумчивыми и глядѣвшими въ неопредѣленную даль глазами. Но уже по двору онъ ходилъ съ бо̀льшимъ трудомъ, постукивая передъ собой палкой. Если же въ рукахъ у него не было палки, то онъ предпочиталъ ползать по землѣ, быстро изслѣдуя руками попадавшіеся на пути предметы.
Былъ тихій лѣтній вечеръ. Дядя Максимъ сидѣлъ въ саду. Отецъ, по обыкновенію, захлопотался гдѣ-то въ дальнемъ полѣ. На дворѣ и кругомъ было тихо; селеніе засыпало, въ людской тоже смолкъ говоръ работниковъ и прислуги. Мальчика уже съ полчаса уложили въ постель.
Онъ лежалъ въ полудремотѣ. Съ нѣкоторыхъ поръ у него съ этимъ тихимъ часомъ стало связываться странное воспоминаніе. Онъ, конечно, не видѣлъ, какъ темнѣло синее небо,
