скими дамами совершалъ гнусности, пока, наконецъ, экспедиція браваго штыкъ-юнкера не кончалась на съѣзжей, куда онъ неизмѣнно водворялся послѣ жестокихъ схватокъ съ бутарями[1]. Обѣ стороны проявляли при этомъ не мало геройства.
Другую фигуру, доставлявшую обывателямъ развлеченіе зрѣлищемъ своего несчастія и паденія, представлялъ отставной и совершенно спившійся чиновникъ Лавровскій. Обыватели помнили еще недавнее время, когда Лавровскаго величали не иначе, какъ „панъ-писарь“, когда онъ ходилъ въ вицъ-мундирѣ съ мѣдными пуговицами, повязывая шею восхитительными цвѣтными платочками. Это обстоятельство придавало еще болѣе пикантности зрѣлищу его настоящаго паденія. Переворотъ въ жизни пана Лавровскаго совершился быстро: для этого стоило только пріѣхать въ Княжье-Вѣно блестящему драгунскому офицеру, который прожилъ въ городѣ всего двѣ недѣли, но въ это время успѣлъ побѣдить и увезти съ собою бѣлокурую дочь богатаго трактирщика. Съ тѣхъ поръ обыватели ничего не слыхали о красавицѣ Аннѣ, такъ какъ она навсегда исчезла съ ихъ горизонта. А Лавровскій остался со всѣми своими цвѣтными платочками, но безъ надежды, которая скрашивала раньше жизнь мелкаго чиновника. Теперь онъ уже давно не служитъ. Гдѣ-то въ маленькомъ мѣстечкѣ осталась его семья, для которой онъ былъ нѣкогда надеждой и опорой; но теперь онъ ни о чемъ не заботился. Въ рѣдкія трезвыя минуты жизни онъ быстро проходилъ по улицамъ, потупясь и ни на кого не глядя, какъ бы подавленный стыдомъ собственнаго существованія; ходилъ онъ оборванный, грязный, обросшій длинными, нечесанными волосами, выдѣляясь сразу изъ толпы и привлекая всеобщее вниманіе; но самъ онъ какъ будто не замѣчалъ никого и ничего не слышалъ. Изрѣдка только онъ кидалъ вокругъ мутные взгляды, въ которыхъ отражалось недоумѣніе: чего хотятъ отъ него эти чужіе и незнакомые люди? Что онъ имъ сдѣлалъ, зачѣмъ они такъ упорно преслѣдуютъ его? Порой, въ минуты этихъ проблесковъ сознанія, когда до слуха его долетало имя панны съ бѣлокурою косой, въ сердцѣ его поднималось бурное бѣшенство; глаза Лавровскаго загорались мрачнымъ огнемъ на блѣдномъ лицѣ, и онъ со всѣхъ ногъ кидался на толпу, которая быстро разбѣгалась. Подобныя вспышки, хотя и очень рѣдкія, странно подзадоривали любопытство скучающаго бездѣлья; немудрено, поэтому, что, когда Лавровскій, потупясь, проходилъ по улицамъ, слѣдовавшая за нимъ кучка бездѣльниковъ, напрасно старавшихся вывести его изъ апатіи, начинала съ досады швырять въ него грязью и каменьями.
- ↑ Бутарь — полицейский нижний чин (В. Г. Короленко. Собрание сочинений. — Молодая гвардия, 1960. — Т. 2. — С. 391.). — Примѣчаніе редактора Викитеки.
