«— Гдѣ же вы ихъ достанете? Простите, но я сомнѣваюсь…
«— Какъ вамъ угодно. Хотите — пари?
«— Съ удовольствіемъ… Когда же вы ихъ достанете?
«Но это пари показалось обществу неинтереснымъ. Есаулъ Сиротко взялъ Ольховскаго за воротъ и оттащилъ въ сторону со словами:
«— Ну, вотъ, ежовы головы, затѣяли ерунду какую-то. Пить, такъ пить, а не пить, такъ ужъ лучше въ карты играть…
«Попойка продолжалась. Вдругъ Кожинъ скомандовалъ своимъ ужасающимъ басомъ:
«— Драбанты — къ чорту! (Драбантами у насъ назывались денщики). Двери на запоръ! Чикчиры долой! Жженка идетъ!..
«Прислуга была тотчасъ же выслана, двери заперты, и огонь потушенъ. Утвердили сахарную голову надъ тремя скрещенными саблями, подъ которыми помѣстили большой котелъ. Ромъ вспыхнулъ синимъ огонькомъ, и штабъ-ротмистръ Ивановъ 1-й затянулъ фальшивымъ баритономъ:
Гдѣ гусары прежнихъ лѣтъ?
Гдѣ гусары удалые?
«Мы подтягивали ему нестройнымъ хоромъ. Когда же дошелъ до словъ:
Дѣды, помню васъ и я,
Испивающихъ ковшами
И сидящихъ вкругъ огня
Съ красно-сизыми носа-а-ами,—
голосъ его задрожалъ и зафальшивилъ больше прежняго.
«Жженка еще не сварилась, какъ вдругъ есаулъ Сиротко ударилъ себя по лбу и воскликнулъ:
