твои волнуютъ меня! О, какая радость: вѣдь это ко мнѣ, ко мнѣ обращено желаніе твое! Волосы твои душисты. Ты лежишь какъ мирровый пучокъ у меня между грудей!
Время прекращаетъ свое теченіе и смыкается надъ ними солнечнымъ кругомъ. Ложе у нихъ — зелень, кровля — кедры, стѣны — кипарисы. И знамя надъ ихъ шатромъ — любовь.
Бассейнъ былъ у царя во дворцѣ, восьмиугольный, прохладный бассейнъ изъ бѣлаго мрамора. Темно-зеленыя малахитовыя ступени спускались къ его дну. Облицовка изъ египетской яшмы, снѣжно-бѣлой съ розовыми, чуть замѣтными прожилками, служила ему рамою. Лучшее черное дерево пошло на отдѣлку стѣнъ. Четыре львиныя головы изъ розоваго сардоникса извергали тонкими струями воду въ бассейнъ. Восемь серебряныхъ отполированныхъ зеркалъ отличной сидонской работы, въ ростъ человѣка, были вдѣланы въ стѣны между легкими бѣлыми колоннами.
Передъ тѣмъ, какъ войти Суламиѳи въ бассейнъ, молодыя прислужницы влили въ него ароматные составы, и вода отъ нихъ побѣлѣла, поголубѣла и заиграла переливами молочнаго опала. Съ восхищеніемъ глядѣли рабыни, раздѣвавшія Суламиѳь, на ея тѣло и, когда раздѣли, подвели ее къ зеркалу. Ни одного недостатка не было въ ея прекрасномъ тѣлѣ, озолоченномъ, какъ смуглый зрѣлый плодъ, золотымъ пухомъ нѣжныхъ волосъ. Она же, глядя на себя нагую въ зеркало, краснѣла и думала:
«Все это для тебя, мой царь!»
Она вышла изъ бассейна свѣжая, холодная и благоухающая, покрытая дрожащими каплями воды. Рабыни
твои волнуют меня! О, какая радость: ведь это ко мне, ко мне обращено желание твое! Волосы твои душисты. Ты лежишь как мирровый пучок у меня между грудей!
Время прекращает свое течение и смыкается над ними солнечным кругом. Ложе у них — зелень, кровля — кедры, стены — кипарисы. И знамя над их шатром — любовь.
Бассейн был у царя во дворце, восьмиугольный, прохладный бассейн из белого мрамора. Темно-зеленые малахитовые ступени спускались к его дну. Облицовка из египетской яшмы, снежно-белой с розовыми, чуть заметными прожилками, служила ему рамою. Лучшее черное дерево пошло на отделку стен. Четыре львиные головы из розового сардоникса извергали тонкими струями воду в бассейн. Восемь серебряных отполированных зеркал отличной сидонской работы, в рост человека, были вделаны в стены между легкими белыми колоннами.
Перед тем, как войти Суламифи в бассейн, молодые прислужницы влили в него ароматные составы, и вода от них побелела, поголубела и заиграла переливами молочного опала. С восхищением глядели рабыни, раздевавшие Суламифь, на ее тело и, когда раздели, подвели ее к зеркалу. Ни одного недостатка не было в её прекрасном теле, озолоченном, как смуглый зрелый плод, золотым пухом нежных волос. Она же, глядя на себя нагую в зеркало, краснела и думала:
«Всё это для тебя, мой царь!»
Она вышла из бассейна свежая, холодная и благоухающая, покрытая дрожащими каплями воды. Рабыни
