она несла въ чашѣ. Не находите ли вы справедливымъ, что вамъ нужно вознаградить ее?
И они, обрадованные тѣмъ, что только за этимъ призывалъ ихъ царь, тотчасъ же набросали женщинѣ полную чашу мелкой и крупной серебряной монеты. Когда же она со слезами стала благодарить царя, онъ ясно улыбнулся и сказалъ:
— Подожди, это еще не все. Сегодняшній утренній вѣтеръ далъ и мнѣ радость, которой я не ожидалъ. Итакъ, къ дарамъ этихъ купцовъ я прибавлю и свой царскій даръ.
И онъ повелѣлъ Адонираму, казначею, положить сверхъ денегъ купцовъ столько золотыхъ монетъ, чтобы вовсе не было видно подъ ними серебра.
Никого не хотѣлъ Соломонъ видѣть въ этотъ день несчастнымъ. Онъ роздалъ столько наградъ, пенсій и подарковъ, сколько не раздавалъ иногда въ цѣлый годъ, и простилъ онъ Ахимааса, правителя земли Нефѳалимовой, на котораго прежде пылалъ гнѣвомъ за беззаконные поборы, и сложилъ вины многимъ, преступившимъ законъ, и не оставилъ онъ безъ вниманія просьбъ своихъ подданныхъ, кромѣ одной.
Когда выходилъ царь изъ дома Ливанскаго малыми южными дверями, сталъ на его пути нѣкто въ желтой кожаной одеждѣ, приземистый, широкоплечій человѣкъ съ темно-краснымъ сумрачнымъ лицомь, съ черною густою бородою, съ воловьей шеей и съ суровымъ взглядомъ изъ-подъ косматыхъ черныхъ бровей. Это былъ главный жрецъ капища Молоха. Онъ произнесъ только одно слово умоляющимъ голосомъ:
— Царь!..
Въ бронзовомъ чревѣ его бога было семь отдѣленій: одно для муки, другое для голубей, третье для овецъ, четвертое для барановъ, пятое для телятъ, шестое для
она несла в чаше. Не находите ли вы справедливым, что вам нужно вознаградить ее?
И они, обрадованные тем, что только за этим призывал их царь, тотчас же набросали женщине полную чашу мелкой и крупной серебряной монеты. Когда же она со слезами стала благодарить царя, он ясно улыбнулся и сказал:
— Подожди, это еще не все. Сегодняшний утренний ветер дал и мне радость, которой я не ожидал. Итак, к дарам этих купцов я прибавлю и свой царский дар.
И он повелел Адонираму, казначею, положить сверх денег купцов столько золотых монет, чтобы вовсе не было видно под ними серебра.
Никого не хотел Соломон видеть в этот день несчастным. Он роздал столько наград, пенсий и подарков, сколько не раздавал иногда в целый год, и простил он Ахимааса, правителя земли Неффалимовой, на которого прежде пылал гневом за беззаконные поборы, и сложил вины многим, преступившим закон, и не оставил он без внимания просьб своих подданных, кроме одной.
Когда выходил царь из дома Ливанского малыми южными дверями, стал на его пути некто в желтой кожаной одежде, приземистый, широкоплечий человек с темно-красным сумрачным лицомь, с черною густою бородою, с воловьей шеей и с суровым взглядом из-под косматых черных бровей. Это был главный жрец капища Молоха. Он произнес только одно слово умоляющим голосом:
— Царь!..
В бронзовом чреве его бога было семь отделений: одно для муки, другое для голубей, третье для овец, четвертое для баранов, пятое для телят, шестое для
