то же время инстинктивно выставилъ впередъ лѣвую руку.
— Руку!—крикнулъ Бекъ-Агамаловъ.
Но было уже поздно. Конецъ шашки только лишь слегка черкнулъ по глинѣ. Ожидавшій бо̀льшаго сопротивленія, Ромашовъ потерялъ равновѣсіе и пошатнулся. Лезвее шашки, ударившись объ его вытянутую впередъ руку, сорвало лоскутокъ кожи у основанія указательнаго пальца. Брызнула кровь.
— Эхъ! Вотъ видите!—воскликнулъ сердито Бекъ-Агамаловъ, слѣзая съ лошади.—Такъ и руку недолго отрубить. Развѣ же можно такъ обращаться съ оружіемъ? Да ничего, пустяки, завяжите платкомъ потуже. Институтка. Подержи коня, фендрикъ. Вотъ, смотрите. Главная суть удара не въ плечѣ и не въ локтѣ, а вотъ здѣсь, въ сгибѣ кисти.—Онъ сдѣлалъ нѣсколько быстрыхъ кругообразныхъ движеній кистью правой руки, и клинокъ шашки превратился надъ его головой въ одинъ сплошной сверкающій кругъ.—Теперь глядите: лѣвую руку я убираю назадъ, за спину. Когда вы наносите ударъ, то не бейте и не рубите предметъ, а рѣжьте его, какъ бы пилите, отдергивайте шашку назадъ… Понимаете? И при томъ помните твердо: плоскость шашки должна быть непремѣнно наклонна къ плоскости удара, непремѣнно. Отъ этого уголъ становится острѣе. Вотъ, смотрите.
Бекъ-Агамаловъ отошелъ на два шага отъ глинянаго болвана, впился въ него острымъ, прицѣливающимся взглядомъ и вдругъ, блеснувъ шашкой высоко въ воздухѣ, страшнымъ, неуловимымъ для глазъ движеніемъ, весь упавъ напередъ, нанесъ быстрый ударъ. Ромашовъ слышалъ только, какъ пронзительно свистнулъ разрѣзанный воздухъ, и тотчасъ же верхняя половина чучела мягко и тяжело шлепнулась на землю. Плоскость отрѣза была гладка, точно отполированная.
