Страница:Полное собрание сочинений А. И. Куприна (1912) т.2.djvu/146

Эта страница была вычитана



— Чтобы не спалъ, не дремалъ, не курилъ и ни отъ кого не принималъ никакихъ вещей и подарковъ.

— А честь?

— И чтобы отдавалъ установленную честь господамъ проѣзжающимъ офицерамъ.

— Такъ. Садись.

Шаповаленко давно уже замѣтилъ ироническую улыбку вольноопредѣляющагося Фокина и потому выкрикиваетъ съ особенной строгостью:

— Вольный опредѣляющій! Кто же такъ встаетъ? Если начальство спрашиваетъ, то вставать надо швидко, какъ пружина. Что̀ есть знамя?

Вольноопредѣляющійся Фокинъ, съ университетскимъ значкомъ на груди, стоитъ передъ унтеръ-офицеромъ въ почтительной позѣ. Но его молодые сѣрые глаза искрятся веселой насмѣшкой.

— Знамя есть священная воинская хоругвь, подъ которой…

— Брешете!—сердито обрываетъ его Шаповаленко и ударяетъ памяткой по ладони.

— Нѣтъ, я говорю вѣрно,—упрямо, но спокойно говоритъ Фокинъ.

— Что̀-о!?. Если начальство говоритъ нѣтъ, значитъ нѣтъ!

— Посмотрите сами въ уставѣ.

— Якъ я унтеръ-офицеръ, то я и уставъ знаю лучше вашего. Скаж-жите! Всякій вольный опредѣляющій задается на макароны. А можетъ, я самъ захочу податься въ юнкерское училище на обученіе? Почему вы знаете? Что̀ это такое за хоругь? Хе-руг-ва! А отнюдь не хоругь. Свяченая воинская херугва, въ родѣ какъ образъ.

— Шаповаленко, не спорь,—вмѣшивается Ромашовъ.—Продолжай занятія.

— Слушаю, ваше благородіе!—вытягивается Шапова-