коней, а вотъ о томъ не подумаете, что на весну начнетъ смердъ пахать своей лошадью и пріѣдетъ половчинъ, пронзитъ смерда стрѣлой, заберетъ его лошадку и жену его, и дѣтей его, и гумно его зажжетъ. Такъ вотъ почему вы объ этомъ не думаете?" И сказала тогда вся дружина: „Право, воистину такъ“. Тогда и Святополкъ сказалъ: „Я, братъ, готовъ съ тобой". Хотя по лѣтописному обыкновенію здѣсь вездѣ говорится о совѣщаніи князей съ дружиною, но здѣсь выступаетъ только старшая дружина обоихъ князей. Изъ этого совѣщанія видимъ также и обычай, господствовавшій въ думѣ: рѣчь начиналъ старшій. Видно также и то, что князь не могъ ничего приказать своей дружинѣ: надо было ее убѣдить, какъ это сдѣлалъ Мономахъ, или согласиться съ ея мнѣніемъ — уступить ей, какъ это вначалѣ сдѣлалъ Святополкъ.
Въ древнѣйшей лѣтописи разсказано множество случаевъ такихъ совѣтовъ князя со своими мужами. Остановимся еще на одномъ эпизодѣ, довольно продолжительномъ, который показываетъ намъ, что древнерусскій князь постоянно, во всѣхъ дѣлахъ, совѣщался съ боярами. Князь Рюрикъ Ростиславичъ въ 1194 году сѣлъ на княженіе въ Кіевѣ. Но въ самомъ началѣ его княженія случился эпизодъ довольно щекотливаго свойства. Самымъ сильнымъ княземъ на Руси, старѣйшимъ изъ всѣхъ князей, былъ Всеволодъ Большое Гнѣздо, князь суздальскій. Онъ прислалъ къ Рюрику своихъ пословъ съ требованіемъ отдать ему тѣ волости въ Кiевской землѣ, которыя уже отдалъ Рюрикъ своему зятю Роману Мстиславу, и крестъ на томъ цѣловалъ. Противникъ былъ сильный. Рюрикъ началъ думать съ мужами своими, и сначала онъ былъ склонень довести дѣло даже до войны. Митрополитъ Никифоръ, призванный въ думу, совѣтовалъ отступить отъ крестнаго цѣлованія во избѣжаніе кровопролитія. Князь Романъ
