державшихся за руки—одинъ старый, другой молодой; я спросилъ у швейцарца, кто они такіе? Онъ отвѣчалъ, что это отецъ съ сыномъ, оба портные. «Этотъ отецъ счастливѣе меня, добавилъ учитель—онъ не разлученъ съ сыномъ—они могутъ умереть вмѣстѣ!» Онъ зналъ, какая его ожидаетъ участь, такъ какъ понимая по-французски, слышалъ приказъ, касавшійся плѣнныхъ.
Разговаривая со мной, онъ вдругъ остановился и сталъ растерянно озираться. Я спросилъ, что съ нимъ, но онъ не отвѣчалъ. Вслѣдъ затѣмъ изъ груди его вылетѣлъ тяжелый вздохъ; онъ опять принялся плакать, приговаривая, что ищетъ того мѣста, гдѣ помѣщалась его квартира—что это именно тутъ: онъ узнаетъ большую печь, еще уцѣлѣвшую. Надо прибавить, что кругомъ было свѣтло какъ днемъ, не только въ самомъ городѣ, но и на далекомъ разстояніи отъ него.
Въ эту минуту голова колонны, имѣя впереди отрядъ польскихъ улановъ, остановилась и не могла двигаться дальше, такъ какъ узкая улица была вся загромождена обвалившимися зданіями. Я воспользовался моментомъ, чтобы удовлетворить желанію несчастнаго попытаться розыскать трупы сына и жены въ развалинахъ его жилья. Я предложилъ сопровождать его; мы свернули въ сторону на пожарище его дома: сперва мы не увидали ничего, что могло бы подтвердить его догадку, и уже я началъ обнадеживать его, что авось его близкіе спаслись. Какъ вдругъ у
