Мы рѣшились сняться съ лагеря и сложить багажъ какъ можно проворнѣе и затѣмъ постараться скрытыми маневрами, чтобъ не быть замѣченными, выйти на дорогу и присоединиться къ арміи, если окажется возможнымъ.
Было часовъ одиннадцать; до четырехъ, когда начинаетъ смеркаться, если съ нами ничего не случится, намъ удастся пройти не малое разстояніе. Я не думалъ, чтобы армія могла быть далеко, такъ какъ русскіе караулили насъ у перехода черезъ Березину, гдѣ всѣ остатки арміи должны были соединиться.
Мы торопились. Пикаръ сунулъ въ свой ранецъ большой запасъ мяса. Съ своей стороны и я не отставалъ, набивъ биткомъ свою парусинную сумку. Пикаръ намѣревался выбраться на дорогу тѣмъ самымъ путемъ, по которому мы пришли, придерживаясь однако опушки лѣса, на томъ основаніи, что если мы будемъ застигнуты русскими, то мы будемъ все-таки имѣть въ видѣ защиты двѣ стороны лѣса, а въ случаѣ, если никого не встрѣтимъ, у насъ будетъ дорога, съ которой мы не собьемся.
И вотъ мы пустились въ путь. Онъ съ ранцемъ за плечами, гдѣ было больше 15 фунтовъ свѣжаго мяса, засунутыхъ въ футляръ отъ его мохнатой шапки, а я несъ котелокъ съ варенымъ мясомъ. На ходу онъ разсказалъ мнѣ, что всегда имѣлъ привычку, когда требовалось что-нибудь нести во взводѣ, предпочтительно брать на себя продовольствіе, каково бы ни было количество, потому что если возмешься нести пищу, то по прошествіи нѣсколькихъ дней оказываешься менѣе
