залось, что это лошадиная кровь; вѣроятно кровь выпускали, прежде чѣмъ убить лошадь. Я подобралъ, на сколько могъ, больше этихъ кусочковъ крови и тщательно спряталъ ихъ въ ягдташъ; потомъ я проглотилъ нѣсколько кусочковъ этого льда; это подкрѣпило меня, и я продолжалъ свой путь, отдавшись въ руки Божія; все время я старался переходить съ правой стороны на лѣвую, что бы избѣгнуть труповъ, усѣившихъ дорогу; останавливался и пробирался ощупью въ потемкахъ каждый разъ, какъ темная туча набѣгала на луну, и ускорялъ шагъ по направленію къ лѣсу всякій разъ, какъ показывалась луна.
Черезъ нѣкоторое время я увидалъ вдали передъ собой какой-то предметъ, который я сперва принялъ за зарядный ящикъ; но подойдя ближе увидалъ, что это просто сломанная повозка маркитантки одного изъ полковъ молодой гвардіи; я встрѣчалъ ее нѣсколько разъ послѣ Краснаго везущей двухъ раненыхъ фузелеровъ-егерей гвардіи.
Лошади, везшія повозку, были мертвы и частью съѣдены или разрѣзаны на куски; вокругъ повозки валялось семь труповъ, почти обнаженныхъ и до половины занесенныхъ снѣгомъ; на одномъ только былъ надѣтъ овчиный тулупъ. Я подошелъ къ трупу, желая его разсмотрѣть, а въ сущности для того, чтобы стащить съ него тулупъ. Нагнувшись, я узналъ, что это женщина. Вѣроятно, она еще подавала признаки жизни, когда принуждены были ее оставить, и
