увидавъ, что съ нами тягаться трудно и что мы съ своей стороны не потерпимъ ихъ присутствія, наши противники сочли за лучшее выйти изъ церкви и расположиться неподалеку.
На ихъ бѣду, ночью морозъ значительно усилился и сопровождался снѣгомъ и вѣтромъ. И вотъ, на другой день утромъ, уходя, мы нашли неподалеку отъ мѣста нашей ночевки, на краю дороги, нѣсколькихъ изъ этихъ несчастныхъ, которыхъ мы выгнали изъ церкви; слишкомъ слабые, чтобы идти дальше, они погибли тутъ же у паперти. Другіе попадали дальше въ снѣгу, ища, куда пріютиться. Мы прошли мимо этихъ мертвецовъ, не обмолвившись между собой ни единымъ словомъ. Въ сущности, какія грустныя размышленія должны были бы волновать насъ передъ картиной этихъ бѣдствій, въ которыхъ мы же были отчасти виноваты! Но мы дошли до того состоянія, когда самые трагическіе случаи жизни стали для насъ безразличны; мы готовы были пожирать людскіе трупы, когда у насъ не окажется даже лошадей, чтобы ими питаться.
Часъ спустя послѣ нашего выступленія, мы прибыли въ Дубровну, городокъ, частью населенный жидами; всѣ дома его были выстроены изъ дерева; тамъ императоръ ночевалъ съ гренадерами и егерями гвардіи и съ частью артиллеріи. Мы застали ихъ подъ оружіемъ; они сообщили намъ, что ночью вслѣдствіе фальшивой тревоги они принуждены были постоянно быть на-чеку; хуже этого трудно себѣ представить положе-
