часть нашихъ орудій вскорѣ была сбита. Между тѣмъ наши солдаты встрѣчали смерть стойко, не дрогнувъ. Въ этомъ плачевномъ положеніи мы пробыли до двухъ часовъ пополудни.
Во время сраженія русскіе послали часть своей арміи занять позицію на дорогѣ за Краснымъ, чтобъ отрѣзать намъ отступленіе, но императоръ остановилъ ихъ, отправивъ противъ нихъ батальонъ старой гвардіи.
Пока мы подвергались такимъ образомъ непріятельскому огню и наши силы убывали вслѣдствіе множества убитыхъ, мы замѣтили позади и немного влѣво остатки армейскаго корпуса маршалу Даву среди тучи казаковъ, которые не осмѣливались подойти къ нимъ, но которыхъ они спокойно истребляли по пути, направляясь въ нашу сторону. Я замѣтилъ среди нихъ, когда они находились позади насъ на дорогѣ, повозку маркитанта съ его женой и дѣтьми. Въ нее попало ядро, предназначенное собственно для насъ: въ ту же минуту раздались крики отчаянія, испускаемыя женщиной и дѣтьми, но мы не могли узнать—убитъ-ли кто или раненъ.
Въ то время, какъ проходили остатки корпуса маршала Даву, голландскіе гренадеры гвардіи покинули важную позицію; русскіе немедленно заняли ее артиллеріей и направили ее противъ насъ. Съ этого момента наше положеніе стало нестерпимымъ. Одинъ полкъ, уже не помню какой, былъ посланъ противъ нихъ, но онъ принужденъ былъ отступить; другой
