усилился. Правда, по лѣвой сторонѣ я видѣлъ огни, но не осмѣливался направиться туда, боясь погибнуть, попавъ въ одну изъ ямъ, скрытыхъ подъ снѣгомъ. Я продолжалъ пробираться все ощупью и опустивъ голову, разглядывая почву подъ ногами. Съ нѣкоторыхъ поръ я сталъ замѣчать, что дорога идетъ подъ-гору, и еще немного подальше увидалъ, что она загромождена лафетами пушекъ, которыя, вѣроятно, собирались установить на крѣпостномъ валу. Спустившись внизъ, я никакъ не могъ разобрать направленія—такая была темнота, и принужденъ былъ усѣсться на лафетъ отдохнуть, а также сообразить, куда мнѣ держать путь.
Въ этомъ печальномъ положеніи, сидя съ ружьемъ между ногъ и подперевъ голову руками, и въ ту минуту, когда я на бѣду свою уже собирался заснуть на-вѣки, я вдругъ услыхалъ какіе-то необычайные звуки. Я очнулся, встревоженный при мысли объ опасности, которой подвергался, отдаваясь дремотѣ. Затѣмъ я насторожилъ все свое вниманіе, стараясь уловить, откуда несутся звуки, но уже ничего не могъ слышать. Мнѣ тогда показалось, что это былъ сонъ или предостереженіе неба, чтобы спасти меня. Тотчасъ же, собравъ все свое мужество, я опять побрелъ ощупью и принялся шагать черезъ многочисленныя препятствія, попадавшіяся на моемъ пути.
Наконецъ мнѣ удалось, нѣсколько разъ рискуя поломать себѣ ноги, миновать все, что мѣшало мнѣ пройти, и я остановился на мгновеніе перевести духъ, чтобы потомъ быть въ состояніи взобраться на про-
