сіи, являясь большимъ бѣдствіемъ для страны, тѣмъ самымъ глубоко печалитъ Наполеона». Но Кутузовъ отвѣчалъ на это, «что онъ лишенъ возможности сдержать русскій патріотизмъ», какъ бы объявляя намъ этимъ отвѣтомъ чисто татарскую войну, на которую мы какъ бы призывались отвѣчать тѣмъ же.
Такому же огню была предана и Верея, въ которой Мортье догналъ Императора и куда онъ привелъ Винцингероде. Когда Наполеонъ увидѣлъ этого нѣмецкаго генерала, то онъ обнаружилъ весь пылъ своихъ скрытыхъ страданій; его уныніе преобразовалось въ гнѣвъ и онъ вылилъ на этого врага всю горечь, давившую его послѣднее время. «Кто вы такой?» закричалъ онъ ему, порывисто сжимая свои руки, какъ бы сдерживаясь, чтобы самому не схватить его: «Кто вы? Человѣкъ безъ родины! Вы всегда были моимъ личнымъ врагомъ! Когда я воевалъ съ австрийцами, вы находились въ ихъ рядахъ! Австрія сдѣлалась моей союзницей, а вы поступили на службу Россіи. Вы были однимъ изъ выдающихся виновниковъ настоящей войны. А вѣдь вы родились въ конфедеративныхъ прирейнскихъ Штатахъ; вы — мой подданный. Вы являетесь не обычнымъ врагомъ, но мятежникомъ; я имѣю право судить васъ! Жандармы, хватайте этого человѣка!» Жандармы не двигались, привыкши къ тому, что подобныя рѣзкія сцены оставались безъ
сии, являясь большим бедствием для страны, тем самым глубоко печалит Наполеона». Но Кутузов отвечал на это, «что он лишен возможности сдержать русский патриотизм», как бы объявляя нам этим ответом чисто татарскую войну, на которую мы как бы призывались отвечать тем же.
Такому же огню была предана и Верея, в которой Мортье догнал императора и куда он привел Винцингероде. Когда Наполеон увидел этого немецкого генерала, то он обнаружил весь пыл своих скрытых страданий; его уныние преобразовалось в гнев и он вылил на этого врага всю горечь, давившую его последнее время. «Кто вы такой?» закричал он ему, порывисто сжимая свои руки, как бы сдерживаясь, чтобы самому не схватить его: «Кто вы? Человек без родины! Вы всегда были моим личным врагом! Когда я воевал с австрийцами, вы находились в их рядах! Австрия сделалась моей союзницей, а вы поступили на службу России. Вы были одним из выдающихся виновников настоящей войны. А ведь вы родились в конфедеративных прирейнских Штатах; вы — мой подданный. Вы являетесь не обычным врагом, но мятежником; я имею право судить вас! Жандармы, хватайте этого человека!» Жандармы не двигались, привыкши к тому, что подобные резкие сцены оставались без
