для него путь. Это рѣшеніе было такъ мучительно, такъ оскорбляло его гордость, что онъ лишился чувствъ. Тѣ, которые тогда ухаживали за нимъ, разсказывали, что донесеніе о новомъ дерзкомъ нападеніи казаковъ возлѣ Боровска въ нѣсколькихъ лье позади арміи было послѣднимъ и слабымъ толчкомъ, который заставилъ Императора окончательно принять роковое рѣшеніе — отступать.
Замечательно то, что онъ приказалъ отступать къ сѣверу въ ту минуту, когда Кутузовъ со своими русскими, еще потрясенными схваткой при Малоярославце, отступалъ къ югу.
Въ эту же самую ночь такая же тревога происходила и въ русскомъ лагере. Во время битвы подъ Малоярославцемъ Кутузовъ съ осторожной медлительностью приближался къ полю битвы, останавливаясь на каждомъ шагу, ощупывая почву, какъ будто бы онъ боялся, что земля провалится подъ нимъ, и лишь съ трудомъ удавалось добиться отъ него посылки резервныхъ отрядовъ на помощь Дохтурову. Самъ онъ осмѣлился загородить дорогу Наполеону лишь въ то время, когда нечего было опасаться генеральнаго сраженія.
Тогда Вильсонъ, еще разгоряченный битвой, прискакалъ къ нему. Вильсонъ это тотъ дѣятельный, подвижный англичанинъ, котораго видели въ Египте, въ Испаніи, всюду врагомъ Наполеона и французовъ. Въ русской арміи
для него путь. Это решение было так мучительно, так оскорбляло его гордость, что он лишился чувств. Те, которые тогда ухаживали за ним, рассказывали, что донесение о новом дерзком нападении казаков возле Боровска в нескольких лье позади армии было последним и слабым толчком, который заставил императора окончательно принять роковое решение — отступать.
Замечательно то, что он приказал отступать к северу в ту минуту, когда Кутузов со своими русскими, еще потрясенными схваткой при Малоярославце, отступал к югу.
В эту же самую ночь такая же тревога происходила и в русском лагере. Во время битвы под Малоярославцем Кутузов с осторожной медлительностью приближался к полю битвы, останавливаясь на каждом шагу, ощупывая почву, как будто бы он боялся, что земля провалится под ним, и лишь с трудом удавалось добиться от него посылки резервных отрядов на помощь Дохтурову. Сам он осмелился загородить дорогу Наполеону лишь в то время, когда нечего было опасаться генерального сражения.
Тогда Вильсон, еще разгоряченный битвой, прискакал к нему. Вильсон это тот деятельный, подвижный англичанин, которого видели в Египте, в Испании, всюду врагом Наполеона и французов. В русской армии
