ду, кромѣ тѣхъ мѣстъ, гдѣ бы это было для насъ выгодно.
Въ первые дни перемирія Мюратъ забавлялся тѣмъ, что появлялся на непріятельскихъ аванпостахъ. Его тѣшили обращенные на него со всѣхъ сторонъ взгляды, привлекаемые его цвѣтущимъ видомъ, храбростью и королевскимъ званіемъ.
Русскіе военачальники поощряли его къ этому: они оказывали ему всевозможные знаки почтенія, чтобы поддержать его иллюзіи. Они даже позволяли ему отдавать приказанія русскимъ карауламъ такъ же, какъ и французскимъ. Если какой-нибудь участокъ земли, на которомъ были расположены русскіе, нравился Мюрату — ему уступали.
Казацкіе командиры доходили до такого притворнаго энтузіазма, что говорили, будто они признаютъ только того Императора, который царствуетъ въ Москвѣ. Мюратъ на минуту повѣрилъ, что они больше не будутъ сражаться противъ него.
Онъ пошелъ дальше: однажды Наполеонъ, читая его письма, воскликнулъ: «Мюратъ, король казаковъ! Какое безуміе!» Людямъ, которые подверглись въ жизни всевозможнымъ перемѣнамъ, приходили въ голову самыя невѣроятныя мысли.
Что же касается Императора, который ни-
ду, кроме тех мест, где бы это было для нас выгодно.
В первые дни перемирия Мюрат забавлялся тем, что появлялся на неприятельских аванпостах. Его тешили обращенные на него со всех сторон взгляды, привлекаемые его цветущим видом, храбростью и королевским званием.
Русские военачальники поощряли его к этому: они оказывали ему всевозможные знаки почтения, чтобы поддержать его иллюзии. Они даже позволяли ему отдавать приказания русским караулам так же, как и французским. Если какой-нибудь участок земли, на котором были расположены русские, нравился Мюрату — ему уступали.
Казацкие командиры доходили до такого притворного энтузиазма, что говорили, будто они признают только того императора, который царствует в Москве. Мюрат на минуту поверил, что они больше не будут сражаться против него.
Он пошел дальше: однажды Наполеон, читая его письма, воскликнул: «Мюрат, король казаков! Какое безумие!» Людям, которые подверглись в жизни всевозможным переменам, приходили в голову самые невероятные мысли.
Что же касается императора, который ни-
