строеній. Тогда наши удалились въ уцѣлѣвшіе кварталы за поисками новыхъ жилищъ, но, прежде чѣмъ войти въ эти запертые и покинутые дома, они останавливались, услышавъ тамъ легкій трескъ взрыва, вслѣдъ за нимъ поднималась тоненькая струйка дыма, которая быстро становилась густой и черной, затѣмъ красноватой, наконецъ принимала огненную окраску и вскорѣ все зданіе обрушивалось въ вихрѣ пламени!
Всѣ видали мужчинъ съ звѣрскими лицами, покрытыхъ лохмотьями, и разъяренныхъ женщинъ, блуждавшихъ среди пламени и дополнявшихъ собой ужасную картину ада. Эти бродяги, опьяненные виномъ и преступнымъ успѣхомъ, не пытались больше скрываться, они побѣдоносно сновали по воспламенившимся улицамъ, ихъ ловили въ то время, какъ они, вооруженные факелами, старались распространить пожаръ; для того, чтобы вырвать у нихъ эти факелы, приходилось ударами сабли отрубать имъ руки. Всѣ говорили, что эти бандиты были выпущены изъ тюремъ русскими властями, чтобы сжечь Москву и что въ самомъ дѣлѣ столь великое и столь крайнее рѣшеніе могло быть подсказано лишь патріотизмомъ и выполнено лишь рукой преступника.
Тотчасъ же былъ отданъ приказъ предать суду и разстрѣлять на площади всѣхъ этихъ поджигателей. Армія была на ногахъ. Старая
строений. Тогда наши удалились в уцелевшие кварталы за поисками новых жилищ, но, прежде чем войти в эти запертые и покинутые дома, они останавливались, услышав там легкий треск взрыва, вслед за ним поднималась тоненькая струйка дыма, которая быстро становилась густой и черной, затем красноватой, наконец принимала огненную окраску и вскоре всё здание обрушивалось в вихре пламени!
Все видали мужчин с зверскими лицами, покрытых лохмотьями, и разъяренных женщин, блуждавших среди пламени и дополнявших собой ужасную картину ада. Эти бродяги, опьяненные вином и преступным успехом, не пытались больше скрываться, они победоносно сновали по воспламенившимся улицам, их ловили в то время, как они, вооруженные факелами, старались распространить пожар; для того, чтобы вырвать у них эти факелы, приходилось ударами сабли отрубать им руки. Все говорили, что эти бандиты были выпущены из тюрем русскими властями, чтобы сжечь Москву и что в самом деле столь великое и столь крайнее решение могло быть подсказано лишь патриотизмом и выполнено лишь рукой преступника.
Тотчас же был отдан приказ предать суду и расстрелять на площади всех этих поджигателей. Армия была на ногах. Старая
