Во время нашего скромнаго ужина и чаепитія — обычный обмѣнъ новостей, жалобы абхазцевъ на волковъ, которые недавно еще зарѣзали съ десятокъ лошадей и съ которыми нѣтъ никакого слада безъ огнестрѣльнаго оружія, — а оружіе запрещено мѣстной администраціей. Отвѣдавъ мѣстныхъ деликатесовъ въ видѣ буйволинаго молока и свѣжаго овечьяго сыра, мы улеглись спать на разостланныхъ овчинахъ. Было довольно прохладно (10°), а потому всю ночь поддерживали огонь передъ балаганомъ. Подъ потрескиваніе горѣвшаго костра, мирное блеяніе копошившихся у балагана овецъ мы наконецъ перешли изъ міра дѣйствительности въ міръ грезъ.
Слѣдующее утро было пасмурное: когда я вышелъ изъ балагана въ 4½ часа утра, было совершенно сѣро кругомъ, и ближайшія окрестности тонули во мглѣ. Къ 6 часамъ, когда мы наконецъ двинулись въ дальнѣйшій путь, немного прояснило, но ненадолго; вскорѣ сталъ накрапывать дождь. Отъ времени до времени быстро бѣгущія облака разрывались, и на минуту выглядывало солнце. Изъ сосѣднихъ долинъ внизу облака, клубясь, поднимались къ вершинамъ и красиво вырисовывались на фонѣ пихтоваго лѣса. Первую половину пути, приблизительно версты 3—4, мы сдѣлали по удобной тропѣ верхомъ. Дорога не представляла ничего интереснаго. Мы шли отрогомъ, соединяющимъ Мамдзышхинскій хребетъ съ Арабикой. Мѣстность безлѣсная, покрытая роскошной травой съ яркими цвѣтами. Особенно поражали своей красотой колокольчики и астры.
Но въ разстояніи приблизительно 2 верстъ отъ подъема на высшую точку Арабики мы бросили лошадей, а сами налегкѣ, захвативъ съ собой только веревки, двинулись дальше пѣшкомъ. Вскорѣ мѣстность приняла болѣе пустынный характеръ; чаще стали попадаться обнаженныя бѣлыя известняковыя пространства. На склонахъ Арабики тамъ и сямъ цѣлыми рядами расположены воронкообразныя углубленія—^«долины». Большею частью они правильно оріентированы въ ряды и издали, благодаря скопившемуся въ нихъ снѣгу, представляются какими-то гигантскими бѣлыми четками.
Впрочемъ, растительность и здѣсь не отсутствовала, только растеньица стали миніатюрнѣе, приземистѣе. Цѣлыя клумбы прелестныхъ, яркихъ альпійскихъ незабудокъ и фіалокъ то-и-дѣло попадались намъ на пути. У самаго подножія Арабики ландшафтъ принялъ совершенно карстовый характеръ, впрочемъ, и здѣсь менѣе суровый, чѣмъ, напр., на яйлахъ Чатырдага и Караби въ Крыму.
Горный массивъ Арабика, кромѣ главной вершины, расположенной приблизительно посрединѣ, несетъ на себѣ еще двѣ второстепенныхъ вершины, соединенныхъ между собою на южной сторонѣ короткой сѣдло-
Во время нашего скромного ужина и чаепития — обычный обмен новостей, жалобы абхазцев на волков, которые недавно еще зарезали с десяток лошадей и с которыми нет никакого слада без огнестрельного оружия, — а оружие запрещено местной администрацией. Отведав местных деликатесов в виде буйволиного молока и свежего овечьего сыра, мы улеглись спать на разостланных овчинах. Было довольно прохладно (10°), а потому всю ночь поддерживали огонь перед балаганом. Под потрескивание горевшего костра, мирное блеяние копошившихся у балагана овец мы наконец перешли из мира действительности в мир грез.
Следующее утро было пасмурное: когда я вышел из балагана в 4:30 часа утра, было совершенно серо кругом, и ближайшие окрестности тонули во мгле. К 6 часам, когда мы наконец двинулись в дальнейший путь, немного прояснило, но ненадолго; вскоре стал накрапывать дождь. От времени до времени быстро бегущие облака разрывались, и на минуту выглядывало солнце. Из соседних долин внизу облака, клубясь, поднимались к вершинам и красиво вырисовывались на фоне пихтового леса. Первую половину пути, приблизительно версты 3—4, мы сделали по удобной тропе верхом. Дорога не представляла ничего интересного. Мы шли отрогом, соединяющим Мамдзышхинский хребет с Арабикой. Местность безлесная, покрытая роскошной травой с яркими цветами. Особенно поражали своей красотой колокольчики и астры.
Но в расстоянии приблизительно двух верст от подъема на высшую точку Арабики мы бросили лошадей, а сами налегке, захватив с собой только веревки, двинулись дальше пешком. Вскоре местность приняла более пустынный характер; чаще стали попадаться обнаженные белые известняковые пространства. На склонах Арабики там и сям целыми рядами расположены воронкообразные углубления — «долины». Большею частью они правильно ориентированы в ряды и издали, благодаря скопившемуся в них снегу, представляются какими-то гигантскими белыми четками.
Впрочем, растительность и здесь не отсутствовала, только растеньица стали миниатюрнее, приземистее. Целые клумбы прелестных, ярких альпийских незабудок и фиалок то и дело попадались нам на пути. У самого подножия Арабики ландшафт принял совершенно карстовый характер, впрочем, и здесь менее суровый, чем, например, на яйлах Чатырдага и Караби в Крыму.
Горный массив Арабика, кроме главной вершины, расположенной приблизительно посредине, несет на себе еще две второстепенных вершины, соединенных между собою на южной стороне короткой седло-
