только одному уступаетъ. Можетъ быть иные и не примутъ его, потому что еще не привыкли къ законадателю, который бы не говорилъ голосомъ повелителя. Мы сдѣлаемъ съ своей стороны лучшее: представимъ Государство совершеннѣйшее, потомъ второе, и отдадимъ ихъ на выборъ каждому начальнику новаго поселенія. Теперь, поступая симъ образомъ и называя по совершенству Государство первое, второе и третье, сей выборъ мы предоставимъ Клинію, или и другимъ, кои участвуя въ совѣтѣ съ нимъ, захотятъ каждой по своему разсужденію удержать то, что почитаетъ лучшимъ въ отечественныхъ законахъ.
И такъ лучшее Государство, лучшее правленіе, лучшіе законы суть тѣ, гдѣ во всемъ совершается старинное изрѣченіе: у друзей все общее, и, если можно, общія жены, общія дѣти, и общія имѣнія; гдѣ такъ называемая собственность вовсе неизвѣстна, и вещи по природѣ собственныя, по возможности дѣлаются общими, на примѣръ глаза, уши и руки, и всѣ гражданѣ увѣрены, что они одно видятъ, одно слышатъ и дѣлаютъ, одно хвалятъ и порицаютъ, и въ жизни имѣютъ однѣ удовольствія и огорченія. Государство, въ которомъ законы производятъ сіе единство, есть верхъ совершенства, другой прямѣйшей и лучшей цѣли для нихъ нѣтъ
только одному уступает. Может быть иные и не примут его, потому что еще не привыкли к законодателю, который бы не говорил голосом повелителя. Мы сделаем со своей стороны лучшее: представим государство совершеннейшее, потом второе, и отдадим их на выбор каждому начальнику нового поселения. Теперь, поступая сим образом и называя по совершенству государство первое, второе и третье, сей выбор мы предоставим Клинию, или и другим, кои участвуя в совете с ним, захотят каждый по своему рассуждению удержать то, что почитает лучшим в отечественных законах.
Итак, лучшее государство, лучшее правление, лучшие законы суть те, где во всём совершается старинное изречение «у друзей всё общее», и, если можно, общие жены, общие дети, и общие имения; где так называемая собственность вовсе неизвестна, и вещи по природе собственные, по возможности делаются общими, например глаза, уши и руки, и все граждане уверены, что они одно видят, одно слышат и делают, одно хвалят и порицают, и в жизни имеют одни удовольствия и огорчения. Государство, в котором законы производят сие единство, есть верх совершенства, другой прямейшей и лучшей цели для них нет
