дѣли и другія многія власти, однѣ другимъ противорѣчущія; видѣли между ними и власть сильнаго, и согласились со мнѣніемъ Пиндара, который называетъ ближайшею къ природѣ власть сильнѣйшаго.
Кл. Такъ; ето уже сказано.
Аѳ. Разсмотрите же, кому поручить свой городъ. Ибо не разъ, но тысячекратно случалось въ другихъ городахъ.
Кл. Что случалось?
Аѳ. Гдѣ начальство дѣлается предметомъ спора; тамъ преодолѣвающая сторона всегда присвоиваетъ себѣ всѣ государственныя дѣла, и побѣжденнымъ, ни самимъ, ни дѣтямъ ихъ не оставляетъ ни даже тѣни какой либо власти; тамъ вѣчно питаютъ одинъ къ другому взаимную боязнь, чтобы кто либо, получивъ въ руки свои власть, не отмстилъ за причиненныя ему прежде обиды. Такія правленія не суть правленія, и тѣ законы суть не истинные законы, кои установлены не для всего государства вообще. Правленія, установленныя для немногихъ, суть неиное что, какъ скопища злоумышленниковъ; справедливость у нихъ есть только пустое названіе. Сіе мы говоримъ для того, чтобъ въ новомъ государствѣ твоемъ не раздавать исключительно властей ни богатымъ, ни тѣмъ, кои ничего не имѣютъ, кромѣ силы, знатности и породы. Но кто болѣе всѣхъ повинуется законамъ, и въ етомъ
дели и другие многие власти, одни другим противоречащие; видели между ними и власть сильного и согласились со мнением Пиндара, который называет ближайшею к природе власть сильнейшего.
Кл. Так; это уже сказано.
Аф. Рассмотрите же, кому поручить свой город. Ибо не раз, но тысячекратно случалось в других городах...
Кл. Что случалось?
Аф. Где начальство делается предметом спора, там преодолевающая сторона всегда присваивает себе все государственные дела и побежденным, ни самим, ни детям их, не оставляет ни даже тени какой-либо власти; там вечно питают один к другому взаимную боязнь, чтобы кто-либо, получив в руки свои власть, не отмстил за причиненные ему прежде обиды. Такие правления не суть правления, и те законы суть не истинные законы, кои установлены не для всего государства вообще. Правления, установленные для немногих, суть не иное что, как скопища злоумышленников; справедливость у них есть только пустое название. Сие мы говорим для того, чтоб в новом государстве твоем не раздавать исключительно властей ни богатым, ни тем, кои ничего не имеют, кроме силы, знатности и породы. Но кто более всех повинуется законам, и в этом
