зать, осязательное доказательство своей состоятельности и необходимости и такимъ образомъ совсѣмъ лишь недавно одержала свою самую блестящую побѣду. Коротко говоря, въ области ученія о теплотѣ, химіи и теоріи электроновъ кинетическая атомистика является уже не рабочей гипотезой лишь, но прочно и надолго обоснованной теоріей.
Въ какомъ же положеніи находится теперь механистическое міровоззрѣніе? Вѣдь оно не можетъ довольствоваться атомистическимъ пониманіемъ матеріи и электричества, но идетъ далѣе и требуетъ, чтобы всѣ процессы природы были истолкованы, какъ движѳнія матеріальныхъ точекъ.
Самый грандіозный, но и послѣдній опытъ свести принципіально всѣ явленія природы къ движенію мы находимъ въ механикѣ Генриха Герца. Стремленіе механистического міровоззрѣнія къ проникнутой единствомъ міровой картинѣ здѣсь получило, можно сказать, идеальное завершеніе. Механика Герца собственно есть не физика настоящаго, но физика будущаго, или такъ сказать, своего рода физическое вѣроиисповѣданіе. Она ставитъ передъ нами программу, величественную по своей послѣдовательности и гармоніи, оставляющую позади себя вѣ прежнія попытки этого рода. Герцъ не довольствуется
зать, осязательное доказательство своей состоятельности и необходимости и таким образом совсем лишь недавно одержала свою самую блестящую победу. Коротко говоря, в области учения о теплоте, химии и теории электронов кинетическая атомистика является уже не рабочей гипотезой лишь, но прочно и надолго обоснованной теорией.
В каком же положении находится теперь механистическое мировоззрение? Ведь оно не может довольствоваться атомистическим пониманием материи и электричества, но идет далее и требует, чтобы все процессы природы были истолкованы как движения материальных точек.
Самый грандиозный, но и последний опыт свести принципиально все явления природы к движению мы находим в механике Генриха Герца. Стремление механистического мировоззрения к проникнутой единством мировой картине здесь получило, можно сказать, идеальное завершение. Механика Герца, собственно, есть не физика настоящего, но физика будущего, или, так сказать, своего рода физическое вероисповедание. Она ставит перед нами программу, величественную по своей последовательности и гармонии, оставляющую позади все прежние попытки этого рода. Герц не довольствуется
