шенной точностью и во всей своей полнотѣ легко получаются изъ чистой термодинамики, — напримѣръ, законы о теплотѣ, законы парообразованія и плавленія, осмотическаго давлѳнія, электролитической диссоціаціи, пониженія точки замерзания и повышенія точки кипѣнія, — при помощи атомистическихъ представленій могли быть выведены лишь съ большимъ трудомъ и только съ извѣстнымъ приближеніемъ; особенно это замѣтно въ области жидкостей и твердыхъ тѣлъ, гдѣ атомистика вообще не пустила еще глубокихъ корней, тогда какъ термодинамика со своими методами подчинила себѣ въ равной степени всѣ три аггрегатныхъ состоянія вещества, и какъ разъ въ области жидкихъ растворовъ достигла самыхъ блестящихъ результатовъ. Для механистическаго міровоззрѣнія особенно много затрудненій представляла необратимость явленій природы, такъ какъ въ механикѣ всѣ явленія обратимы; только глубокому анализу и упорному научному оптимизму такого мыслителя, о какъ Людвигъ Больцманъ, удалось не только примирить атомистику со вторымъ началомъ теоріи теплоты, но даже сдѣлать помощью атомистики понятной основную идею этого начала. Для приверженцевъ же чистой термодинамики всѣ эти вопросы не представляли никакой трудности или, лучше сказать, не суще-
шенной точностью и во всей своей полноте легко получаются из чистой термодинамики, — например, законы о теплоте, законы парообразования и плавления, осмотического давления, электролитической диссоциации, понижения точки замерзания и повышения точки кипения, — при помощи атомистических представлений могли быть выведены лишь с большим трудом и только с известным приближением; особенно это заметно в области жидкостей и твердых тел, где атомистика вообще не пустила еще глубоких корней, тогда как термодинамика со своими методами подчинила себе в равной степени все три агрегатных состояния вещества и как раз в области жидких растворов достигла самых блестящих результатов. Для механистического мировоззрения особенно много затруднений представляла необратимость явлений природы, так как в механике все явления обратимы; только глубокому анализу и упорному научному оптимизму такого мыслителя, как Людвиг Больцман, удалось не только примирить атомистику со вторым началом теории теплоты, но даже сделать с помощью атомистики понятной основную идею этого начала. Для приверженцев же чистой термодинамики все эти вопросы не представляли никакой трудности или, лучше сказать, не суще-
