говоры произносились и оглашались дважды в год названными выше прелатами. И если сами прелаты, епископы или кто-либо из них пренебрежет произнесением этого приговора, то архиепископами кентерберийским и йоркским, какие тогда будут, подобающим образом они будут принуждены (к тому, чтобы) произнести этот приговор в указанной выше форме.
V. И ввиду того, что некоторые люди нашего королевства боятся, что пособия деньгами и трудом, которые они нам сделали перед этим временем для наших войн и других надобностей с своего согласия и по своей доброй воле, каким бы способом они ни были сделаны, могут превратиться в рабство для них и для их наследников, тем, что они могут и в другой раз оказаться внесенными в свитки [налогов], а также захваты, которые были совершены в королевстве нашими слугами от нашего имени, то мы соизволили за нас и за наших наследников на то, что эти вспомоществования деньгами и трудом и захваты мы не обратим в обычай для чего бы то ни было, что делалось раньше или что могло бы быть найдено с помощью свитков или другим способом.
VI. И пожаловали мы также за нас и за наших наследников архиепископам, епископам, аббатам, приорам и другим людям святой церкви и графам и баронам и всей общине страны, что ни для какой надобности мы не будем брать такого рода пособий деньгами и трудом и произвольных взиманий с нашего королевства иначе, как с общего согласия всего королевства и для общей пользы самого королевства, исключая древние пособия и захваты, следуемые по закону и обычаю.
VII. И так как вся бо̀льшая часть общины королевства чувствует себя тяжко угнетенной несправедливой пошлиной на шерсть, т. е. с каждого мешка шерсти по сорока шиллингов, и просила нас, чтобы мы избавили их от нее, то мы по их просьбе вполне избавили их от нее и соизволили на то, что мы не будем брать ни ее, ни другую без их общего согласия и их доброй воли, сохраняя за нами и за нашими наследниками пошлину на шерсть, шкуры и кожи, разрешенную прежде вышеназванной общиной королевства. Во свидетельство чего мы приказали изготовить эту нашу открытую грамоту. Засвительствовал Эдуард наш сын в Лондоне в десятый день октября в год нашего царствования двадцать пятый.
И следует помнить, что эта самая хартия с теми же словами, слово в слово, была скреплена печатью во Фландрии большой печатью короля, именно в Генте, пятого дня ноября в год вышеназванный царствования нашего государя-короля двадцать пятый и отправлена в Англию.
I. Никакой налог или пособие не будет впредь налагаться или взиматься в королевстве нашем без воли и общего согласия
