но, судя по некоторым фактам, в Киеве, подобно тому, как и в Москве, не особенно и стремились к этому обследованию.
Типичным примером в этом отношении может служить патриарх константинопольский Афанасий Пателар, о котором упоминалось уже выше.
Несмотря на крайне резкие отзывы и греческих и русских: историков о жизни и деятельности этого патриарха, он все-таки сопричислен был к лику святых киевской митрополии.
Мотивы, которыми руководились при канонизации Афанасия, настолько курьезны, что их нельзя обойти молчанием.
Пателар, как сказано, умер на обратном пути из Москвы в Константинополь, в Дубенском Мгарском монастыре, Полтавской губернии.
Сопровождавшие его греческие монахи устроили ему погребение по обрядам своей церкви, и вот как описывает этот церемониал игумен Мгарского монастыря посланцу царя Алексея Михайловича:
«После того, как патриарх преставился, сослужебники его патриарши, по своему извычаю, как архиереов довлеет погребать, тело святейшего патриарха нарядили в священные ризы, и посох в руку его вложили, и посадили в кресла, и с креслами сидячего-вложили в каменную гробницу, и погребли его в церкви Преображения Господня, пред царскими враты»[1].
Это-то сидячее положение покойника, обычное в Греции, и совершенно неизвестное у нас, и было, по заключению профессора Е. Голубинского, единственным основанием к сопричислению Афанасия к лику святых.
«Сидящие мощи», каких в России еще не бывало, стали, разумеется, привлекать верующих; появились, конечно, кое-какие чудеса; обрадованная неожиданным источником дохода братия монастыря, поспешила донести о всем своему митрополиту, а последний, может быть, желая поддержать неимущих иноков, частью же вероятно, и сам материально заинтересованный, не замедлил, в свою очередь, канонизовать новоявленного угодника, не справляясь даже с его прошлым.
Прошлое же это настолько однако далеко было от святости, что-тот же Голубинский, заканчивая свое исследование, счел долгом
- ↑ «Чтения Общ. люб. дух. просв.» 1889 г., октябрь, стр. 366, статья Н. Ф. Каптерева, «Приезд бывшего константинопольского патриарха Афанасия, в Москву».
