(впоследствии патриархом); Симеону верхотурскому — в 1694 году митрополитом тобольским ФилоФеем; Максиму тотемскому в 1715 г. архиепископом великоустюжским Иосифом; Иосифу заоникеевскому в 1716 году епископом вологодским Павлом и др.[1]
Известны истории и два случая сопричисления угодников к лику святых распоряжениями светской власти.
Первый случай с канонизацией Феодосия печерского по повелению великого князя Святослава Изяславовича уже рассказан выше, второй — имел место при Петре Великом.
В 1694 году, отправившись из Архангельска в Соловецкий монастырь, Петр застигнут был на море страшною бурею, от которой спасся в Унской губе, в пристани Пертоминского монастыря, где погребены были еще не канонизованные тогда местные монахи Вассиан и Иона.
Как ни здраво смотрел Петр на религию, но все же он не мог отделаться от некоторых предрассудков, внедренных ему полуцерковным воспитанием, и потому приписал свое спасение заступлению пертоминских преподобных.
В знак благодарности за это он пожелал установить празднование им, а для сего решил освидетельствовать их мощи.
Быстрый, как всегда, в исполнении задуманного, он немедленно же (5 июня 1694 года) приказал править всенощное бдение всемилостивому спасу, а после оного назначил архиепископу холмогорскому Афанасию с освященным собором освидетельствовать по чину церковному мощи преподобных, покоившиеся в часовне, в недрах земли.
Вследствие сего «преосвященный архиепископ с освященным собором сняли ветхий сруб и, раскопав около него землю, нашли мощи только одного из преподобных, а которого именно, — Вассиана или Ионы, — неизвестно доныне; и когда преосвященный Афанасий в присутствии монарха и синклита осязал главу мощей, кости и персть, и учинены были надлежащие опыты исследования, тогда по долгом совещании с великим монархом они признаны были за святые и оставлены в часовне под спудом, на том месте, где были погребены»[2].
Но если история знает только эти два случая непосредственного вмешательства великокняжеско-царской власти в дела канони-
