В житии Галактиона также замечается баснословный элемент, в особенности, в рассказе об его происхождении.
По житию Галактион был сын казненного Грозным боярина Ивана Ивановича Бельского.
Но такого боярина вовсе не существовало, а был боярин Федор Иванович Бельский, убитый в 1542 году, в малолетство Грозного, по приказанию Шуйских.
Конечно, можно было бы допустить в житии смешение имен Федора и Ивана и предположить, что Галактион был сын этого Федора; но по «Родословным книгам» Федор Иванович Бельский был бездетным[1].
Все эти факты достаточно ясно показывают, что церковная власть не проявляла тщательности в обследовании житий предполагаемых к канонизации святых.
Но является вопрос: может быть, по тогдашнему состоянию просвещения в России она и не могла и не умела этого сделать?
Изложенная выше история канонизации Анны кашинской показывает, однако, что там, где было нужно, церковные иерархи прекрасно разбирались в нелепостях жизнеописаний угодников.
Стало быть, если в некоторых житиях святых оказываются несообразности и «баснословие», то церковные власти не удалили их оттуда не по неумению, а вполне сознательно, желая, во что бы то ни стало, канонизовать данного угодника.
А при такой постановке дела не могло быть, конечно, и речи о тщательном обследовании святости их жизни, проверке биографий и пр.
И если сохранившиеся акты некоторых) церковных соборов свидетельствуют, что на них рассматривались жития намеченных к канонизации святых, то рассмотрение это вовсе не касалось самого содержания жизнеописаний, а ограничивалось исключительно внешней стороной: их назидательностью и пригодностью для чтения за богослужением.
Так, на соборе 1600 года патриарх Иов слушал житие, стихиры и канон Корнилию Комельскому и одобрил их, найдя, что они «писаны по образу и по подобию, якоже и прочим святым»[2].
