60.000 рублей довоенных), митрополит сумел избежать исполнения этого требования[1].
Епископ ростовский Леонтий в 1159 году был изгнан ростовцами и суздальцами из своего города, «зане умножил церкви, грабя попы», т.-е. за то, что устраивал новые, совершенно ненужные церкви, чтобы иметь возможность наставить лишних попов и собирать с них «кормы и дани»[2],
Просвещеннейший человек своего времени, получивший даже западно-европейское образование, Максим Грек открыто говорил, что нельзя признавать чудотворцами митрополитов Петра, Алексия, Иону, Сергия радонежского, Варлаама хутынского, Кирилла белозерского, Пафнутия боровского и Макария унженского, так как все они были стяжателями[3].
Примеров низкопоклонства и чрезмерного угодничества церковных иерархов пред княжеской и царской властью выше приведено уже достаточно, и потому для завершения характеристики нравов наших святителей остается сказать лишь несколько слов об их целомудрии.
Так как по апостолу об этих вещах «не леть есть и глаголати» — не следует и говорить, то естественно, что летописцы стараются обходить эту сторону архиерейских нравов молчанием.
Но при всей их старательности некоторые факты все же прорываются на свет и дают возможность заключать, что и в этом отношении нравы иерархов церкви, были ничуть не лучше княжеских.
Так, Гурий архиепископ казанский (впоследствии причисленный к лику святых) в молодости был заподозрен князем Иваном Пеньковым в преступной связи с его женою, за что и был посажен в земляную темницу, где и провел целых два года[4].
Но если летописи и жития соблюдают излишнюю скромность в данном вопросе, то речь Грозного Стоглавому собору, которая будет приведена ниже, ярко рисует крайний разврат, царивший в обителях, откуда, главным образом, и выходили тогдашние иерархи.
