церковного собора, как следовало бы по правилам церковным, а простым распоряжением великого князя Святополка Изяславича, к которому в 1108 году обратился с ходатайством об этом игумен печерский Феоктист.
Вот как рассказывает об этом факте летописец:
«В сем (1108) лете вложи бог в сердце Феоктисту, игумену печерьскому, и нача възвещати князю Святополку, дабы вписал Феодосья в сенанник (синодик), и, рад быв, обещася и створи, повеле митрополиту вписати в синодик и повеле вписывати по всем епископьям, и вси же епископи с радостию вписаша и поминают и на всех соборах[1]».
Такой способ прославления святого, конечно, слишком далек от того порядка, которого должна была бы держаться монашествующая братия в силу правил церковных, но все же он имеет под собой некоторое церковно-юридическое основание.
Правда, святой канонизован здесь распоряжением великого князя — власти светской, но последний все-таки не сам объявил его угодником, а предписал сделать это высшей церковной власти, и таким образом в данном случае соблюдены были хотя внешние формы правильной канонизации,
Но монашествующее духовенство не считало иногда нужным прибегать даже и к такому упрощенному способу, а без всякой канонизации составляло службу своему угоднику, писало его икону или ставило раку над его могилой и начинало петь ему молебны.
В результате — в русской церкви явился целый ряд святых, о которых совершенно неизвестно, были ли они когда-нибудь канонизованы.
К числу таких святых относится между прочим и чтимейший из русских святых — Сергий радонежский, канонизация которого, по мягкому выражению профессора Е. Голубинского, «произошла как-то сама собою»[2].
Но и такими своевольными канонизациями своих угодников проделки монахов еще не исчерпывались.
«Не невозможно предполагать, — пишет тот же Е. Голубинский, — что бывали случаи произведения во святые обманом и за деньги, именно — что являлся в монастыре ловкий и смелый настоятель, который сочинял несколько чудес, будто бы совершившихся
