Лодыженский.— Вы изволите говорить об указе о созыве или об указе о прекращении занятий?
Председатель. — Вы изволили сказать, что проект указа шел помимо совета министров. Я хотел бы знать, к каким указам относятся эти слова?
Лодыженский. — К обоим. Очень возможно, что первый такой важный шаг, как созыв Государственной Думы, обсуждался Штюрмером в каком-нибудь совещании. Что же касается второго указа, то он не обсуждался в совете министров; вообще в совете министров обыкновенно обсуждались, так сказать, моменты прекращения занятий, но не самое испрашивание указа. Председатель, помимо совета министров, давал мне заказ заготовить такой указ. Затем, часто он говорил так: «У меня был Родзянко, говорил, что Дума находится при последнем издыхании (такое выражение обыкновенно употреблялось), надо прекратить занятия». Он только это доводил до сведения министров, а не то, чтобы это обсуждалось, тут не могло быть дискуссии или возражений.
Председатель. — Вы изволите помнить, что в январе 1916 года одновременно Государственная Дума созывалась и получался указ на предмет прекращения ее занятий? Какие же обстоятельства заставили в данном случае, еще до созыва Государственной Думы и государственного совета, озаботиться о перерыве их занятий?
Лодыженский. — В данном случае Штюрмер шел по шаблону, чтоб запастись указом. Я помню, когда созывалась эта Дума, то и программа ее занятий и продолжительность были совершенно неизвестны. Тут были разговоры о том, что, с одной стороны, военные обстоятельства (роспись уже была рассмотрена, значит, для этого времени требовалось немного), затем, в думских кругах пошли разговоры о деловых предметах, в декларациях упоминалась куча законопроектов вплоть до земского и городового положения… Наконец, он прямо опасался, что Дума может быть взорвана каким-нибудь острым конфликтом. Насколько я припоминаю, тогда и было мне сказано заготовить указ о созыве и одновременно указ о перерыве занятий, и, если мне память не изменяет, — также указ о роспуске; т.-е. это уж не перерыв занятий, а другая мера, более крайняя.
Председатель. — Вы изволили сказать, что, с одной стороны, бюджет был уже рассмотрен в думской комиссии, с другой стороны, имелась куча законопроектов у самого Штюрмера. Казалось бы, такая наличность кучи законопроектов заставляла думать именно о жизни, а не о смерти Государственной Думы: созывается Дума, — куча законопроектов, — тут-то и работать? Я это спрашиваю вас потому, что может быть этот третий мотив, возможность конфликта, послужил тогда решающим мотивом?
