Кн. Волконский. — Ах да, уборка Хвостова из-за дела Сухомлинова! Теперь вы мне напомнили. Намеки на это были, но так ли это, я не знаю. Не думаю.
Председатель. — Почему вы не думаете?
Кн. Волконский. — Потому что данных никаких нет, ведь это все-таки обвинение.
Председатель. — Из крупных политических событий того времени в январе 1916 года можно отметить замену Горемыкина Штюрмером. Как объяснялась у вас в президиуме эта замена?
Кн. Волконский. — В то время в президиуме я уже не был, так что разговоров этих не мог знать.
Председатель. — А в Думе среди ваших ближайших друзей как к этому относились?
Кн. Волконский. — Назначение Штюрмера на меня наводило ужас, скажу откровенно. Я находил тогда, что Штюрмер столько же подходящ, сколько я не знаю кто. Почему Штюрмер мог быть председателем совета министров, я этого не могу понять. Я думаю, что одни удивлялись мирно, другие удивлялись с ужасом. Я удивлялся с ужасом.
Председатель. — Вам это представлялось случайностью? Вам казалось, что среди политических течений нет отгадки? Ведь вы были в Думе, Дума — орган государственной власти, центр политической жизни страны. Мне кажется, некоторое политическое объяснение вы этому давали?
Кн. Волконский. — В этот момент я не мог учесть того, что делалось в Думе, так как ни в Думе, ни в президиуме я уже не состоял. Я был товарищем министра внутренних дел.
Председатель. — Тогда с правительственной точки зрения?
Кн. Волконский. — Никто определенно ничего не понимал; почему он был назначен, никто не знал. Мне приходилось встречаться с людьми из Думы, со всевозможными обществами России, с земством, и никто этого объяснить не мог.
Председатель. — А когда, с 3-го марта, Штюрмер сделался министром внутренних дел, как вы объясняли себе это назначение и что нового внесла в министерство внутренних дел эта перемена?
Кн. Волконский. — Обо всех этих переменах в министерстве я сказал в виде шутки, что около моего кабинета надо было вывесить объявление «Пикадилли» — «по субботам новая программа», — в самом деле так было — не успеет человек усесться, как уже новая программа. Что внес Штюрмер? — Преследование таких-то, похваливание таких-то. Министерство внутренних дел я тогда считал наиразвалившимся, это было что-то невероятное. Никто ничего установить не поспевал. Щербатов совершенно ведомства не знал, к администрации готов не был, пробыл всего-на-всего 2 месяца и ушел, не успев ничего сделать, даже познакомиться
