подп. Прогнаевский не отрицали возможности сбыта этой иконы Чайкиным старообрядцам, так как воспитанница Чайкина давала на суде несколько сбивчивые показания, как бы подтверждавшие полученные затем сведения. Кроме того товарищ прокурора, местный уроженец, дал мне изданную по этому процессу книгу, в которой был изложен ход судебного следствия, речи и объективное резюме председателя, не отрицавшего невыясненности на суде факта дальнейшей участи иконы, но добавлявшего, что из всего, правда, неполного материала, предоставленного вниманию присяжных, у него является большое опасение того, что показание Чайкина справедливо и что эта святыня, с которой связаны дорогие для русского сердца моменты исторической жизни России, навсегда потеряна для верующего русского народа. Поэтому розыски производились с большой осторожностью, в чем настоятельница монастыря даже упрекала ведшего розыск подп. Прогнаевского. Так как на розыск деньги давал монастырь, то я, по приезде доложил об этом директору, и на розыскные действия были отпущены суммы из департамента, а затем, будучи директором, исполняя высочайшие предуказания, продолжал этим делом интересоваться и проникся полным доверием к подп. Прогнаевскому, который понимал все значение важности дела и подвергал большой критике даваемые ему монастырем сведения и в особенности подозрительно относился к воспитаннице Чайкина, находя ее показания незаслуживающими доверия. Потом, по уходе из министерства, я не знал о дальнейшей судьбе розысков этой иконы и обо всем только что изложенном передал, для представления великой княгине, Зурову, указав, что к этому делу ее высочеству надо относиться с большой осторожностью, потому что, если, действительно, икона не спалена Чайкиным, все время на этом настаивавшем, когда я посылал к нему на свидание подп. Прогнаевского, и подлинность ее будет установлена, это будет дорого русскому верующему сердцу, но если лица, производящие розыски по этому делу, пойдут по ложному пути, то получится большой соблазн. При этом Зуров просил меня облегчить возможность, если понадобится, передвижения арестанта к месту нахождения иконы.
Переговорив с министром и указав на все отмеченные мною стороны этого дела, я отправился к министру юстиции, который тоже согласился со мной и поручил начальнику главного тюремного управления содействовать, если понадобится по ходу расследования, одиночному, без конвоя, препровождению арестанта с тем, чтобы, по соглашению с администрацией, были приняты все меры к предупреждению возможного побега арестанта в пути. Затем я вызвал из Казани подполк. Прогнаевского, знавшего также приметы пропавшей святой иконы, лиц, близких к Чайкину, и дело во всех подробностях, а также стоявшего в курсе параллельных розысков этой иконы, производимых администрацией монастыря,
