справку о дознании, произведенном в день исчезновения Распутина, и сведения департамента полиции по интересующим царя вопросам; сказал, что присутствие в оппозиции великих князей и членов его семьи создает большую опасность монархическому началу, и напомнил ему царя Александра III, воле которого его семья была послушна; указал, что убийство Распутина, вероятно, есть начало террористических актов, и надо заботиться о безопасности царицы. Царь сознавался в распущенности великих князей; видимо, хотел взять их в руки, и делал исключение для вел. кн. Михаила Александровича и Павла Александровича, в преданность и послушание которых верил. Он спросил меня, что я думаю о его намерении сослать вел. кн. Дмитрия Павловича в отряд ген. Баратова. Я ответил, что это мысль очень правильна; это не жестокое наказание, и климат Персии будет полезен слабогрудому великому князю, предложил сослать в Курское имение кн. Юсупова и спросил царя, одобряет ли он мое распоряжение о невыезде кн. Юсупова и вел. кн. Никиты Александровича из Петрограда? Царь одобрил мое распоряжение и согласился на высылку кн. Юсупова в Курскую губернию. Он поручил мне озаботиться перевозкою гроба с убитым Распутиным в Царское Село и о подробностях уговориться с ген. В. Н. Воейковым. После своего доклада у царя я снова был у царицы и вкратце передал ей полученные распоряжения. Царица была недовольна тем, что мне еще не поручено произвести высылку вел. кн. Дмитрия Павловича и кн. Юсупова, винила царя в нерешительности. Она сказала мне о настойчивом желании вел. кн. Александра Михайловича быть у нее; она уже раз отказала; он вновь прислал письмо, прося его принять. Царица боялась грубой выходки со стороны вел. кн. Александра Михайловича. Я посоветовал царице его принять, но во время свидания иметь около себя своих детей — это заставит вел. кн. Александра Михайловича быть сдержанным. Царица пожала плечами, не зная, на что решиться. В это время пришел царь. Царица встала, пошла к нему навстречу и дважды, повышая голос, спросила: «Что же ты сделаешь с Дмитрием и Юсуповым?». Царь невнятно что-то ответил и сконфуженно посмотрел на меня. Я подошел к нему и сказал: «Дозвольте, государь, распорядиться, как вы решили». Он ответил: «Да, пожалуйста, поезжайте к Максимовичу; пусть он вызовет вел. кн. Дмитрия Павловича и объявит ему. С ним поедет полковник граф Кутайсов, о Юсупове прошу вас распорядиться». Я простился с царем и царицею и поехал к В. Н. Воейкову; он был недоволен решением хоронить Распутина в Царском Селе, находил это неосторожным, сетовал на меня, почему я не отговорил царицу, бранил Распутина и сказал, что со времени своего назначения дворцовым комендантом, перестал с ним видеться. Я согласился, что Распутина следовало бы хоронить в Тобольске, а не в Царском Селе, но посове-
