Председатель. — Это наиболее главные?
Макаров. — Да.
Родичев. — Выборы в Государственную Думу в 1912 году производились во время вашего министерства. Тут был план кампании вмешательства в выборы, который несомненно составлен заранее. Он составлен под вашим руководством?
Макаров. — Собственно, прямого вмешательства в выборы я не уполномочивал производить.
Родичев. — Но ведь вы сделали предположение, что будет известная кандидатура. Были сделаны предположения о том, что известное количество мест будет предоставлено духовенству?
Макаров. — Нет.
Родичев. — Вы этого не сделали. Но план кампании существовал во всяком случае?
Макаров. — Я скажу откровенно: план кампании был самый общий; план кампании сводился к тому, чтобы выбирать тех, кто сильнее в данной местности. Может быть с успехом проведен всякий от октябристов и правее. Вот что я должен с полной откровенностью сказать. Там, где октябристы достаточно сильны, — они и шли; где они были слабее, — шли националисты.
Родичев. — При помощи каких средств?
Макаров. — При помощи участия духовенства, должен сознаться.
Родичев. — А при помощи назначения выборов не в воскресные дни? При помощи вызова для объяснения чиновников?
Макаров. — Этого я не касался. Это уже губернаторы злоупотребляли, так сказать.
Родичев. — А скажите: злоупотребляя, эти губернаторы могли рассчитывать на снисходительное отношение министерства? На то, что министерство закроет глаза на эти злоупотребления?
Макаров. — Не скажу, что всегда. Потому что некоторые из тех действий, которые так предпринимались, — потом, когда многое выяснилось (ведь из Петрограда не видишь, что делается в Нижнем Новгороде или других губерниях), — конечно, вызывали осуждение.
Родичев. — Они вызывали осуждение. Но вам известно, что среди губернаторов, да и не среди губернаторов только, а вообще среди избирателей, составилось убеждение, что статья закона, карающая за злоупотребления по выборам, не будет действовать?
Макаров. — Я не знаю, на каком основании. Может быть, и создалось такое убеждение, но мне это неизвестно.
Родичев. — Скажите, вы следили в качестве министра внутренних дел за общественным мнением по этому вопросу или не следили?
Макаров. — Я следил. Но могу одно сказать, что, с моей стороны, никогда никаких намеков на то, чтобы эта статья прекратила свое действие, не было и быть не могло.
