это не интересовало. Это давало мне право надевать изредка вицмундир, например, когда приезжала королева Ольга Константиновна. Вот что мне давала служба в министерстве…) Не помню, кто из нас сделал первый визит: Белецкий или я?… Одним словом, он мне очень понравился: хохол, добрый человек. И что меня особенно поразило — чрезвычайно культурный человек, с широкими взглядами!… А так как он служил в департаменте полиции, где эти взгляды очень ценны, то мне казалось, что нужно на него обратить особенное внимание. Не помню, кто был тогда директором департамента полиции, но когда был назначен министром внутренних дел Макаров, я его спрашиваю: «Есть у вас кандидат на директора департамента?» Он отвечает: «Да, есть, — С. П. Белецкий». И тогда Белецкий был назначен сначала исполняющим должность, а потом директором. Это было в 1911—1912 г.г., я это приблизительно говорю: может быть память мне изменяет… Его сделали директором департамента, это было мне особенно по-нутру, потому что мне это давало возможность забрасывать его всякими просьбами, чтобы из тюрем выпускали людей, которые, по моему мнению, там невинно страдали… С. П. Белецкий на это реагировал чрезвычайно любезно, т.-е. то, что было возможно в пределах закона, конечно, — делалось; а я был очень горд, что мне приходилось иногда просить за невинные жертвы. Это сблизило наши отношения, и мы виделись у Макарова с ним, где он был своим человеком. Затем, впоследствии, на его место назначен был Кафафов (я его знал очень мало). Я видел, что Белецкий удивительный работник и слышал от Коковцова, который был председателем Совета Министров, что Белецкий хороший работник, гуманный, энергичный и хороший человек… Затем, когда ушел Макаров, благодаря интригам покойного князя Мещерского, на его место был назначен его же ставленник, Маклаков. В декабре 1913 года был назначен Маклаков, и Белецкий оставался еще некоторое время. Товарищем министра внутренних дел был назначен Джунковский — друг и приятель Маклакова. Джунковский с Белецким не ладили, — не то, что лично, а в принципиальных взглядах на охрану…
Председатель. — По существу вы не можете сказать?
Андроников. — По существу, мне припоминается что-то… Например, взгляды на жандармов у них совершенно расходились, взгляды на разведку… На политический сыск у них были совершенно различные взгляды…
Председатель. — Вы не знаете, по существу, в чем расходились?
Андроников. — Джунковский стоял за уничтожение, а Белецкий стоял за то, что сыск необходим.
Председатель. — Вы не знаете, не разошлись ли они по вопросу о провокации?
