Председатель. — Эта часть будет застенографирована, но мы наложим на эту часть veto,[1] скажем, недели на две… Мы интересуемся шпионажем постольку, поскольку нам кажется, что он высоко гнездится.
Бурцев. — Позвольте излагать — без дат, фамилий, имен. Сущность вот в чем заключается. Один из самых громких нераскрытых провокаторов, фамилия которого не всплыла до сих пор, судился у меня в Париже. Мое убеждение было таково: агент — да; но ничего не поделаешь! Поговорил я с ним серьезно, дал ему понять, как я смотрю на него, — и больше я его не видел… На него это подействовало таким образом, что он ушел и больше в департаменте не служил. Это было в 1913—14 годах. 7—8 лет перед тем он играл большую роль. В начале 14-го года к нему обращается один иностранец и говорит: «Вы — выдающийся революционер (он, действительно, был выдающийся), вы боретесь с русским правительством … Теперь очень удобный момент». — Ругал меня: — вместо того, чтоб ехать в Берлин и оттуда бороться с русским царем, я, дескать, поехал в Россию и дал себя арестовать. — «Так, говорит, ему и надо». — «Вы — более умный человек, воспользуйтесь моментом, нанесите удар, для России надо, чтобы война была ею проиграна, в этих видах мы, комитет такой-то, и т.д…. От имени этого комитета вы можете устраивать взрывы в Сибири такого-то моста, покушение на Сазонова, взрыв такой-то шахты» … — Затем, появляется немецкий офицер, который дает средства — 50 тысяч рублей. И вот этот бывший агент, о котором идет речь, обращается к одному из видных представителей департамента полиции и заявляет: «Вот какие обстоятельства дела: будем обманывать немцев, деньги возьмем, и через них же узнаем их тайну». — Поселяется эта компания в России, не взрывает мостов, конечно: взрывов никто не делает. Но вмешано здесь много видных членов департамента полиции с именами (у меня все эти материалы имеются). Пользуются случаем: произошло какое-то крушение, — они сообщают немцам, что сделали такое покушение, но не вполне удачно. Затем, когда произведено было покушение на Нератова — сумасшедший какой-то ворвался в Министерство Иностранных Дел с ножом и был арестован, они опять сообщают: «Неудачное покушение». — Стали видеться с немецкими офицерами. Стали получать такие поручения: «Взорвать «Марию», «Пожар устроить в Архангельске»… Агент говорит: «Я сообщал, когда мне была дана задача взорвать «Марию». — «Мария» тогда не была взорвана, она была взорвана позднее. Вот — провокация на почве уже войны, и при наличности сношений с русской полицией. Я все имена знаю, у меня все запротоколировано, все данные мне известны. Вот это дело я хотел сообщить.
