Председатель. — Не личные, а как к министру внутренних дел?
Штюрмер. — Самые лучшие. Я просил Хвостова, чтобы он принял пост министра внутренних дел, потому что я считал, что он самый подходящий человек. Он был правителем канцелярии, когда Горемыкин был председателем Совета Министров. Затем он был заведывающим местным хозяйством, это тоже самое крупное дело в Министерстве Внутренних Дел. Оттуда и пошло мое ходатайство о том, чтобы он был назначен.
Завадский. — При каких условиях вы ходатайствовали?
Штюрмер. — Я прежде с ним говорил.
Завадский. — Когда?
Штюрмер. — Числа я не помню.
Завадский. — Вы говорили 4 июля, после того, когда уже говорили с государем без ведома самого Хвостова?
Штюрмер. — Я должен был предварительно говорить государю о человеке, которого я предлагал. Совершенно верно, я говорил государю, угодно ли его принять, и он мне сказал, что согласен, а потом я говорил уже Хвостову; тот сказал, что затрудняется, что любит Министерство Юстиции, желал бы остаться в Министерстве Юстиции, но согласен, может перейти, но надеется, что это временно, о чем он и говорил государю — если будет найден другой, он вернется обратно в Министерство Юстиции. Вот какие у меня были отношения.
Завадский. — Т.-е., другими словами, вы государю доложили о замене Хвостова Макаровым, а потом говорили Хвостову?
Штюрмер. — Нет, когда было установлено, что я не могу оставаться министром внутренних дел, возник вопрос о том, кто бы мог быть министром внутренних дел. Я предложил государю Хвостова и говорил ему, что Хвостов занимал две должности крупные в Министерстве Внутренних Дел и что он исполнительный и очень хорошо знающий дело человек.
Завадский. — И Макарова указывали?
Штюрмер. — Макарова — министром юстиции.
Завадский. — Вы указывали государю, не зная, согласен ли Хвостов, распоряжались его судьбою и заместителя ему наметили?
Штюрмер. — Когда государь спросил меня, кто будет заместителем, я указал на Макарова, с оговоркой на Хвостова, что это временно, если будет найден другой преемник ему. Тогда государь согласился, при чем Хвостов не очень охотно шел на это.
Завадский. — Значит, у вас нехорошие были отношения, когда вы делаете человеку без спроса то, что ему явно неприятно.
Штюрмер. — Нет, не плохие отношения. Человек, который считает, что нужно служить отечеству, может перейти и на другой пост. Вот с этой точки зрения мы и говорили. Хвостов — это был такой человек, который имел прошлое, знал Министерство Внутренних Дел.
