Председатель. — Скажем, акт Совета Министров.
Протопопов. — Нет, нет, господа, извините.
Родичев. — Значит, министерство и вы не знали о предположениях…
Протопопов. — Это государь назначает. Я определенно не знаю. Я просил только за Куколя.
Родичев. — Почему вы не возвестили о ваших реформах, о которых вы так теперь рассказываете?
Протопопов. — Как не возвестил?
Родичев. — О еврейской реформе, вы возвестили? Когда Думу открыли, Штюрмер мог заявить о вашей программе.
Протопопов. — Он про это не знал.
Родичев. — Не знал, это секрет? Как рассчитали проводить программу, например, освобождение евреев, тогда как назначали таких людей, как Чаплинский в Государственный Совет?
Протопопов. — Позвольте вам доложить, что я не так хотел провести, я хотел провести через Совет Министров.
Родичев. — По 87-й статье?
Протопопов. — Хотя бы и по 87-й статье.
Родичев. — Довольно.
Протопопов. — Хотя бы по 87-й статье и, конечно, законодательным порядком, а не обыкновенным, — это есть 87-я статья, в зависимости, конечно, от положения.
Председатель. — Скажите, за время вашей болезни, вы сохраняли общее руководство министерством?
Протопопов. — Да.
Председатель. — Значит, не так были больны, чтобы не руководить.
Протопопов. — Нет, я не так был болен, я просто отошел от дела.
Председатель. — Это не была болезнь физическая?
Протопопов. — Нет, она была физическая.
Председатель. — Но вы в состоянии были заниматься общим делом? Вы не знали об уходе министра Макарова?
Протопопов. — Как не знал, конечно, знал.
Председатель. — Вы не знали о причинах ухода?
Протопопов. — Слышал, что он поехал с Треповым в Ставку; были ультимативные требования.
Председатель. — Какие?
Протопопов. — Чтобы пять или шесть министров уволить.
Председатель. — Т.-е. ультимативные требования чьи?
Протопопов. — Трепов и Макаров вместе поехали.
Председатель. — Они поехали в Ставку, и у обоих были ультимативные требования. Значит Макаров ушел, а Трепов остался.
Протопопов. — Они вместе ушли.
