Страница:Падение царского режима. Том 1.pdf/196

Эта страница была вычитана

это во-первых, а во-вторых, производилось ли вами дознание в Министерстве Внутренних Дел?

Протопопов. — Все это было изложено на бумаге и передано в Царское Село до того момента, как дело шло. Отыскивали труп…

Председатель. — Простите, то, что вы сказали, это не есть ответ на вопрос. Вопрос заключается в том, говорили ли вы в Царском Селе, что это вопиющее дело и поэтому нужно поручить вам специально по этому поводу расследование. Это первое.

Протопопов. — Я это отрицаю. Я говорил, что это дело судебной власти.

Председатель. — Второй вопрос: было ли у вас, параллельно судебной власти, дознание?

Протопопов. — После того, как передано было судебной власти, нет.

Завадский. — Вы изволили упоминать об Орлове, председателе патриотического союза в Москве; вы говорили, что он нагло себя вел, может быть вы припомните, что он в 1917 году подавал вам докладную записку о необходимости…

Протопопов. — Да ведь они пишут ужасные вещи, много я их получал записок, не от него одного.

Председатель. — Давайте пока ограничимся Орловым и его запиской.

Завадский. — Записка, на которой, насколько мне известно, нашей[*] рукой написано «Анне Александровне». Не делали ли вы резолюцию?

Протопопов. — Очень может быть.

Завадский. — Кто это Анна Александровна?

Протопопов. — Вырубова.

Завадский. — Я на это обращаю внимание; какая-то докладная записка к вам, как министру внутренних дел обращенная, а вы Вырубовой…

Протопопов. — Потому что, вероятно, содержание было интересно.

Председатель. — Да позвольте, какое отношение к вам, министру внутренних дел, имел Орлов, которого вы так аттестуете, который подает записку…

Протопопов. — Это я потом узнал.

Председатель. — Когда вы узнали про Орлова, что он скверный человек?

Протопопов. — В феврале.

Председатель. — Хорошо. Хороший человек Орлов[*] министру внутренних дел дает какую-то записку, и министру[*] внутренних дел делает на ней надпись: «Сообщить Анне Александровне».

Протопопов. — Это потому, что очень часто невозможно было показывать государю все, что может быть интересно, вероятно там был какой-нибудь интересный экономический вопрос.