старообрядческого начетчика. Потом, смотрю, неглупый человек, но не в полном рассудке, с серыми проницательными глазами.
Председатель. — Может быть, сделать маленький перерыв?
Протопопов. — Нет, пожалуйста, будем продолжать. Как прикажете дальше итти, что вам угодно знать?
Председатель. — Как вам угодно.
Протопопов. — Если перейти к тому, что я хотел сделать, это можно говорить?
Председатель. — Да, конечно.
Протопопов. — Когда я приехал первый раз к государю, то я действительно ему доложил, что опытности в этих делах не имею; он сказал мне, что он желает, чтобы я этим делом занимался, он верит, что я буду чисто и честно исполнять это дело. Я говорю, что, конечно, я сделаю все, чтобы это было честно и чисто. Почему? Потому, что действительно сору в избе было очень много. Тогда я себе не отдавал отчета, до какой степени это министерство в итоге не Министерство Внутренних Дел. Оно совершенно поставлено так, что там внутренней политики нельзя делать, ибо нельзя делать политику, ничего не давая. Основа русская — это есть земства, что я мог сделать для земства? Ровно ничего. Земство, со всеми своими денежными средствами, отошло к Министерству Земледелия, это прежде всего. Первое, что меня поразило, это — продовольственная разруха. Это было гораздо доступнее моему пониманию, моей подготовке. Я чувствовал, что в этом деле могу принести пользу. Я видел, что было полное убийство частной инициативы, об этом я говорил, когда единственный раз был в Государственной Думе, что никак нельзя гений целого народа, который слагается из частного почина, взять и поставить в рамки казенной чиновничьей указки. Я считал вредными твердые цены, ибо твердые цены не прибавляют количества товаров, а потом, товары, которые нужны были в России. Я утверждаю, что это можно было сделать так, как я говорил в Государственной Думе. У меня был план тот, который потом Риттих стал выполнять: разверстки нужного количества; на армию нужно было 480.000 пуд., потом это значительно возросло, затем были некоторые запасы на потребности губернии, тогда и я бы предложил твердые цены снять и открыть свободную торговлю; это был у меня план, который я хотел провести, потом мне хотелось провести это через земства, иначе сделать нельзя, но не через Земский Союз, как таковой, а земство, как таковое. Земский Союз и Союз Городской, мне казалось, меня часто называли врагом общественного — я крепко против этого протестую. Это глубокое недоразумение. Вся моя жизнь показала это…
Председатель. — Мы сделаем маленький перерыв.
