въ управленіи вашемъ, такъ что, если бы даже нeродился въ стѣнахъ вашего города, не могъ бы побороть въ себѣ желанія принести эту картину человѣческаго общества въ даръ тому народу, который сумѣлъ, на мой взглядъ, лучше всѣхъ другихъ воспользоваться связанными съ существованіемъ общества выгодами и предупредить возможныя въ немъ злоупотребленія.
Если бы мнѣ предоставлено было избрать мѣсто моего рожденія, я избралъ бы общество, величина котораго была бы ограничена, сообразно человѣческимъ. способностямъ, т. е. сообразно возможности жить подъ господствомъ хорошаго управленія; въ которомъ каждый былъ бы въ силахъ отправлять свою должность и не былъ бы вынужденъ передавать другому возложенныхъ на него обязанностей; государство, гдѣ всѣ честныя лица знали бы другъ друга, и ни темныя козни порока, ни скромность добродѣтели не могли бы укрыться отъ общественныхъ взоровъ и общественнаго суда; гдѣ роднящая людей привычка видѣть и знать другъ друга дѣлала бы любовь къ отечеству скорѣе любовью къ согражданамъ, чѣмъ къ опредѣленной территоріи.
Я хотѣлъ бы родиться въ странѣ, гдѣ носитель верховной власти и народъ не могли бы имѣть различныхъ интересовъ, и цѣлью всѣхъ движеній государственнаго мехавизма было бы общее счастье, и такъ какъ это возможно лишь въ томъ случаѣ, если носитель верховной власти и народъ — одно и то же лицо, то, слѣдовательно, я хотѣлъ бы родиться подъ господствомъ управленія демократическаго, но благоразумно умѣреннаго.
Я хотѣлъ бы жить и умереть свободнымъ, т. е. настолько подчиненнымъ законамъ, чтобы ни я самъ, ни кто-либо другой не могъ бы сбросить ихъ почетнаго ярма, ярма спасительнаго и не тяжкаго, подъ которое головы самыя гордыя склоняются тѣмъ послушнѣе, что онѣ не способны склониться подъ какое-нибудь иное.
