Разобранными сейчасъ свидѣтельствами и ограничивается все то, что обыкновенно приводится, когда рѣчь заходитъ о царской библіотекѣ XVI в. и ея составѣ, въ доказательство нахожденія въ ней громаднаго количества иноязычныхъ рукописей. Выше уже было показано, что такъ называемое „свидѣтельство“ Максима грека ему не принадлежитъ и что оно появилось только въ XVII в.; приведены были также соображенія, заставляющія не довѣрять свидѣтельствамъ иностранцевъ: хроникѣ Ніенштедта и списку проф. Дабелова и разъясневы были показанія Паисія Лигарида, записи въ минеи, отмѣченной Строевымъ, и Степенной книги. Въ виду такого качества настоящихъ доказательствъ существующее доселѣ въ нашей литературѣ мнѣніе о великомъ множествѣ въ царской библіотекѣ XVI в. иноязычныхъ рукописей, которое, если бы было открыто, „возобновило бы времена Петрарки, Медичи и пр.“, нельзя не признать ничѣмъ не доказаннымъ.
Отвергая достовѣрность всѣхъ этихъ показаній въ пользу существованія въ XVI в. особой царской библіотеки, состоявшей изъ громаднаго количества иноязычныхъ рукописей, — я въ то же время не отрицаю ни самаго факта существованія въ XVI вѣкѣ у московскихъ государей книжнаго собранія въ томъ или другомъ размѣрѣ, ни возможности нахожденія въ немъ нѣсколькихъ, немногочисленныхъ, иноязычныхъ рукописей и книгъ.
