Алексѣѣ Михайловичѣ[1]; вмѣсто „Аѳанасія великаго слово и иныхъ“ — рукопись XVII в., содержащая, по Маттею, varias preces, notitiam nonnullorum monasteriorum et alia minoris pretii[2]. Мало того, двухъ изъ числа этихъ новыхъ рукописей, замѣнившихъ старыя, также нынѣ нѣтъ[3]. Нѣтъ еще и „Оривасіевой лѣкарственной“, числившейся въ каталогѣ 1727 г. подъ № 25 въ десть (въ каталогѣ послѣ 1788 г. за № 5) и подъ этимъ № описанной Маттеи. „Сія книга, какъ гласитъ отмѣтка на одномъ каталогѣ, по сообщенію изъ Императорскаго Московскаго университета отослана въ оный” университетъ, гдѣ и отдана профессору Маттею 1806 г. февраля 13 дня“[4] и вмѣсто нея возвращена, вѣроятно, была другая.... А въ другомъ каталогѣ читаемъ: относительно „Омировой“ — „не сдана Вознесенскимъ; неизвѣстно гдѣ находится“, относительно „Аѳанасія великаго слово и иныхъ“ — „не было по заявленію Вознесенскаго“; относительно „Опіана философа“ — „не было по заявленію Вознесенскаго“ — (вмѣсто нея описана у Маттеи другая)[5].
Изложенныя свѣдѣнія изъ исторіи библіотеки Московской Синодальной типографіи[6], кажется, достаточно ясно свидѣтельствуютъ о томъ, что находившееся здѣсь значительное собраніе иноязычныхъ книгъ и рукописей составилось въ XVII—XVIII в. и что его не было здѣсь въ XVI вѣкѣ.
Эта исторія постепеннаго роста настоящихъ трехъ главныхъ московскихъ собраній иноязычныхъ книгъ и рукописей, въ которыхъ можно бы было предполагать существованіе остатковъ царской библіотеки XVI в., наглядно показываетъ, какъ они постепенно составлялись. Почти ни одно изъ этихъ собраній не существовало въ XVI в., они положили свое начало только въ XVII в., почти исключительно со временъ патріарха Никона
