Страница:О Стрыйковском и его хронике.pdf/24

янія. Онъ не хотѣлъ видѣть причины такого сходства ни въ тѣхъ торговыхъ сношеніяхъ, которые Римляне могли имѣть съ Литовцами, прибывая на ихъ поморье за янтаремъ, ни даже въ возможности существованія здѣсь римскихъ колоній, на подобіе эмпорій береговъ черноморскихъ. Кояловичъ разсуждаетъ слѣдующимъ образомъ. Такъ какъ Жывибундъ былъ третьимъ потомкомъ Палемона и жилъ около 1200 года, слѣдовательно, никакимъ образомъ не можетъ быть, чтобъ самъ Палемонъ жилъ за 50 лѣтъ до Р. Х., или 57 лѣтъ по Р. Х., или, наконецъ въ пятомъ столѣтіи при Аттилѣ; все, на что можно согласиться, такъ это на допущеніе существованія Палемона около 900 лѣтъ по Р. Х. Какой же результатъ отъ Кояловича? Простое предположеніе, ничѣмъ неподкрѣпленное, ошибка, замѣняющая ошибку, гипотеза за гипотезу, нуль на мѣсто прежняго нуля: Кояловичъ не могъ возвыситься до познанія сущности этого сказанія. Онъ говоритъ, что эта эмиграція могла произойти около 900 года, во время междоусобныхъ войнъ Беренгера и Людвика, раздиравшихъ Италію, когда папа принужденъ былъ искать спасенія въ Равеннѣ, а императрица Ѳеодора колебала эту страну. Онъ могъ бы присоединить и еще одну причину: нашествіе (въ 904 году) Сарациновъ и Венгровъ. Но все это напрасный трудъ. Кояловичъ задаетъ себѣ вопросъ: для чего Палемонъ бѣжалъ именно въ Литву, а не куда-нибудь въ другое мѣсто? Потому, отвѣчаетъ самъ, что его путеводили Алане, нѣкогда вышедшіе изъ Литвы. Шлёцеръ, переводчикъ Кояловича, дѣлаетъ по этому случаю весьма важное возраженіе, заключающееся въ томъ, что въ Х -мъ столѣтіи христіанская вѣра господствовала въ Италіи, и, слѣдовательно, неправдоподобно, чтобы Палемонъ и его спутники были идолопоклонники; но, принявъ разъ гипотезу Кояловича, критикъ самъ дѣлаетъ натяжку въ пользу его, допуская, что около 900 лѣтъ по Р. Х. могли гдѣ-нибудь въ горахъ, въ неприступнѣйшихъ вертепахъ альпійскихъ, сохраниться еще послѣдователи язычества. Но вѣдь Алане были наемное войско, такъ зачѣмъ же имъ было гнѣздиться въ ущельяхъ? Да и какъ ихъ оттуда можно было вытѣснить? Словомъ: тщетны всѣ натяжки.... Съ большимъ усиленіемъ пытался Кояловичъ удержать въ исторіи глубоко вкоренившуюся въ умахъ своихъ соотечественниковъ баснь о Палемонѣ и пришельцахъ изъ Италіи и для этого отодвинулъ эпоху этого пришествія лѣтъ на тысячу позднѣе своего прототипа; но, какъ мы видѣли, критиковалъ не достовѣрность, не факты, а одии только вѣроятія, правдоподобія. Все это ни къ чему не повело, и предположенія Кояловича, безспорно вѣроятнѣйшія