какъ мнѣ драгоцѣнны ваши письма! Часто читая ваше письмо въ душевномъ восхищеніи, улетая мыслію къ вамъ, я думаю: Провидѣнье, вотъ чувства той, которой я весь принадлежу; провидѣнье, ты дало мнѣ завидливый удѣлъ; я не оцѣню своего блаженства!
Что за счастье, что за рай
Жить вдали отъ милой
И былое оживлять
Памятью унылой?
Что за радость, что за счастье
О ней плакать, тосковать,
Вѣчно съ нею не вкушать
Любви сладострастье?
Сердцу что за наслажденье,
Что за дружескій обѣтъ,
Коль въ сердечномъ упоеньѣ
Цаловать ее не смѣть?
«Если судьба надъ кѣмъ хитритъ несправедливо, ужель тому ей рабски покориться? Нѣтъ, судьба опредѣляетъ, а природа даетъ: слѣдственно, не законъ судьбы, а законъ природы для насъ святѣе. Постигнуты вы судьбою, не унывайте предъ горемъ, лишь бойтесь погасить искру сердца, искру чувства и любви священной. Это сокровище я вѣчно ни съ чѣмъ не сравню и ни на что не промѣняю. Владѣйте равнодушно талантомъ безталаннымъ и старайтесь быть счастливою талантами природы, и вы будете счастливы!… Что̀ за обязанность сохранять до гроба вынужденную предъ алтаремъ клятву — ничтожному рабу послушной быть рабыней? Хранить къ нему вѣрность, любить его противъ желаній и вѣчно, вѣчно быть рабыней? И страшно, и смѣшно! Любезный Вольтеръ, еслибъ всѣ могли понимать твои возвышенныя истины, что̀-бъ былъ рабъ предъ рабыней, рабыня предъ рабомъ?
Глупцомъ
Съ большими рогами,
Осломъ
Съ длинными ушами.
«Тише, еще это люди считаютъ за грѣхъ. Настанетъ часъ, заблещетъ, какъ лѣтнее солнце, свѣтильникъ истины; до той поры надо молчать и смѣяться суевѣрнымъ предразсудкамъ людей легковѣрныхъ. Милая сестрица, вы говорите несправедливо: когда бъ прежде смолвились съ вами, насъ бы соединили узы брака! Вѣрю, узы соединяютъ людей, но не сердца. Скажите, что же значатъ эти узы?
Что за райская мечта,
Что земная красота
