Не даромъ же сердце
Вѣщало печаль!
Когда жь возвратишься
Въ родную страну?
Дождусь ли въ уныньѣ
Тебя, другъ, назадъ?
1829 г. августа 2.
Вы милы всѣмъ, вы очень скромны;
Не спорю я — вашъ кротокъ нравъ,
Но я узналъ, что онъ притворный,
Что онъ съ природы такъ лукавъ.
Въ васъ нѣтъ капризовъ, нѣтъ и чванства,
Но только много шарлатанства;
Къ тому-жь вашъ вѣжливый языкъ
И увѣрять, и льстить привыкъ.
Къ свиданьямъ тайнымъ вы согласны,
Но тѣ свиданья мнѣ опасны,
Затѣмъ, что въ нихъ сокрытъ обманъ
Иль вновь затѣянный романъ.
Въ веселый часъ хоть вы твердите:
Забудьте прежнее — любите!
Да какъ, скажите, васъ любить,
Какъ непорочность обольстить!
О, нѣтъ, такія мнѣ оковы
Не милы, какъ вѣнокъ терновый.
Притомъ же хладная любовь
Въ объятіяхъ застудитъ кровь.
Сказать велите ль откровенно:
Во вѣкъ такой, какъ вы, презрѣнной
Затѣмъ не соглашусь любить,
Чтобы осмѣяннымъ не быть.
1829 г. октября 6.
Подобныхъ Машѣ очень мало
И въ мірѣ равныхъ не бывало:
Лицо, движенья, рѣчь и взглядъ
Стальное сердце распалять.
Любить ее и я бы радъ,
Когда-бъ въ груди не скрылось жало,
Когда-бъ въ любви ея — не ядъ.
1829 г. октября 12.
