Часу въ двѣнадцатомъ я поднялся наверхъ въ спальню капитана и принесъ ему прохладительнаго питья и разныхъ лѣкарствъ, прописанныхъ докторомъ Лайвей. Больной лежалъ въ томъ же положеніи, какъ мы его оставили, только взобрался немного повыше на подушки.
Онъ былъ очень слабъ, но до крайности возбужденъ.
— Джимъ, — сказалъ онъ мнѣ, какъ только меня увидалъ, — ты здѣсь единственный порядочный человѣкъ. Ты помнишь, я къ тебѣ всегда хорошо относился и даже давалъ тебѣ каждый мѣсяцъ по четыре пенса. Теперь я слабъ, я боленъ, я несчастенъ, такъ надѣюсь, ты не откажешься принести мнѣ стаканчикъ рому? Вѣдь не откажешься, дружокъ, неправда ли?
— Развѣ вы не слыхали, что сказалъ доктор, — возразилъ было я.
Но онъ меня перебилъ, пославъ доктора ко всѣмъ чертямъ, и закричалъ насколько хватило голоса:
— Что такое всѣ докторишки? Старыя швабры, вотъ что они такое! Ну, что твой докторъ можетъ смыслить въ морякахъ? Увѣряю тебя, я бывалъ въ такихъ мѣстахъ, гдѣ жарко какъ въ печкѣ, гдѣ люди мрутъ отъ жестокой лихорадки какъ мухи. Видалъ ли что-нибудь подобное твой докторъ? А знаешь чѣмъ я спасался тамъ отъ болѣзни и смерти? Ромомъ и больше ничѣмъ. Ромъ замѣнялъ для меня и хлѣбъ, и вино, и мясо, и друга, и
Часу в двенадцатом я поднялся наверх в спальню капитана и принёс ему прохладительного питья и разных лекарств, прописанных доктором Лайвей. Больной лежал в том же положении, как мы его оставили, только взобрался немного повыше на подушки.
Он был очень слаб, но до крайности возбуждён.
— Джим, — сказал он мне, как только меня увидал, — ты здесь единственный порядочный человек. Ты помнишь, я к тебе всегда хорошо относился и даже давал тебе каждый месяц по четыре пенса. Теперь я слаб, я болен, я несчастен, так надеюсь, ты не откажешься принести мне стаканчик рому? Ведь не откажешься, дружок, неправда ли?
— Разве вы не слыхали, что сказал доктор, — возразил было я.
Но он меня перебил, послав доктора ко всем чертям, и закричал насколько хватило голоса:
— Что такое все докторишки? Старые швабры, вот что они такое! Ну, что твой доктор может смыслить в моряках? Уверяю тебя, я бывал в таких местах, где жарко как в печке, где люди мрут от жестокой лихорадки как мухи. Видал ли что-нибудь подобное твой доктор? А знаешь чем я спасался там от болезни и смерти? Ромом и больше ничем. Ром заменял для меня и хлеб, и вино, и мясо, и друга, и
