Я сказалъ, что надъ деревьями я увидѣлъ развѣвающійся англійскій флагъ. Бенъ Гуннъ тоже замѣтилъ его, остановился и проговорилъ, кладя мнѣ на плечо руку:
— Это навѣрное твои друзья.
— Охъ, нѣтъ, — отвѣчалъ я, — вѣрнѣе бунтовщики.
— Вотъ такъ сообразилъ! — вскричалъ Бенъ Гуннъ. — Да развѣ Сильверъ сталъ бы вывѣшивать англійскій флагъ? Онъ вывѣсилъ бы пиратское черное знамя… Нѣтъ, это твои друзья, больше некому. Битва уже была, твои побѣдили и заперлись въ блокгаузѣ, который нѣкогда построилъ старый Флинтъ… Ахъ, что за голова былъ старый Флинтъ!… Все-то онъ бывало предусмотритъ… Ничьей власти не признавалъ онъ надъ собою… только ромъ могъ его свалить… Никого въ мірѣ не боялся… развѣ только одного Джона Сильвера.
Эта несносная болтовня въ концѣ концовъ надоѣла мнѣ до послѣдней степени.
— Право, это мнѣ нисколько не интересно! — вскричалъ я съ досадой. — Пойдемте лучше поскорѣе въ блокгаузъ.
— Нѣтъ, ужь избавь! — вскричалъ Бенъ Гуннъ. — Слуга покорный!… Ты хорошій, славный мальчикъ, Джимъ, но все-таки мальчикъ, ребенокъ. А Бенъ Гуннъ не чучело какое нибудь, не дурак. Ни за что не пойду я съ тобою, ни даже за стакан рома.
Я сказал, что над деревьями я увидел развевающийся английский флаг. Бен Гунн тоже заметил его, остановился и проговорил, кладя мне на плечо руку:
— Это, наверное, твои друзья.
— Ох, нет, — отвечал я, — вернее бунтовщики.
— Вот так сообразил! — вскричал Бен Гунн. — Да разве Сильвер стал бы вывешивать английский флаг? Он вывесил бы пиратское чёрное знамя… Нет, это твои друзья, больше некому. Битва уже была, твои победили и заперлись в блокгаузе, который некогда построил старый Флинт… Ах, что за голова был старый Флинт!… Всё-то он, бывало, предусмотрит… Ничьей власти не признавал он над собою… только ром мог его свалить… Никого в мире не боялся… разве только одного Джона Сильвера.
Эта несносная болтовня в конце концов надоела мне до последней степени.
— Право, это мне нисколько не интересно! — вскричал я с досадой. — Пойдёмте лучше поскорее в блокгауз.
— Нет, уж избавь! — вскричал Бен Гунн. — Слуга покорный!… Ты хороший, славный мальчик, Джим, но всё-таки мальчик, ребёнок. А Бен Гунн не чучело какое-нибудь, не дурак. Ни за что не пойду я с тобою, ни даже за стакан рома.
