Женщина-Носорогь и нѣсколько другихъ самокъ, происхожденія которыхъ я не зналъ въ точности, нѣсколько Людей-Волковъ, одинъ Человѣкъ-Медвѣдь-волъ и одинъ Человѣкъ-Сенъ-Бернардъ. Я уже упоминадъ о Человѣкѣ-Обезьянѣ; у него была также старуха-жена, очень отвратительная и нечистоплотная, составленная изъ самки медвѣдя и лисицы; увидя ее въ первый разъ, я прямо пришелъ въ ужасъ. Она была фанатичною приверженницей «Закона». Кромѣ перечисленныхъ уродовъ, на островѣ жило нѣсколько незначительныхъ существъ.
Сперва я испытывалъ непреодолимое отвращеніе ко всѣмъ этимъ существамъ, очень хорошо сознавая, что всетаки они звѣри, но, мало-по-малу, немного привыкъ къ нимъ, и то благодаря вліянію взгляда на нихъ Монгомери. Онъ уже такъ давно вращался среди нихъ, что смотрѣлъ на нихъ почти какъ на нормальныхъ людей; воспоминанія о времени своей молодости, проведенной въ Лондонѣ, казались ему славнымъ прошлымъ, которое ужъ больше не вернется. Только разъ въ годъ отправлялся онъ въ Африку для покупки животныхъ отъ агента Моро, который торговалъ ими въ этомъ городѣ. Ему приходилось имѣть дѣло ве въ самомъ этомъ приморскомъ городкѣ испанцевъ-метисовъ, гдѣ попадались прекрасные типы человѣка, а на бортѣ корабля, и люди на немъ являлись въ его глазахъ столь-же странными, каковыми казались мнѣ люди-животныя на островѣ — съ несоразмѣрно длинными ногами, плоскимъ лицомъ, съ выпуклымъ лбомъ, недовѣрчивые, опасные и буйные. На дѣлѣ-же онъ не долюбливалъ людей, и его сердце было расположено ко мнѣ исключительно потому, что онъ спасъ мнѣ жизнь.
Я даже думаю, что Монгомери тайно благоволилъ къ нѣкоторымъ изъ этихъ звѣрей, имѣлъ особую симпатію къ ихъ манерамъ, сначала онъ тщательно скрывалъ это отъ меня.
Млингъ, двуногій, съ чернымъ лицомъ, его слуга, первый изъ уродовъ, съ которымъ я встрѣтился, не жилъ вмѣстѣ съ другими на окраинѣ острова, но помѣщался въ особой конурѣ невдалекѣ отъ ограды.
Онъ не былъ такъ уменъ, какъ Человѣкъ-Обезьяна, но
